Рыцарь московской принцессы. Антон Иванов
он Егора ломающимся голосом подростка.
Мальчик взял его в руки. Шоколадные глаза Лягуха сияли от радости. Рот его растянулся шире обычного. Он улыбался.
– Как ты вырос! – продолжал удивляться Егор.
– Квак! – подтвердил лягушонок и гордо выгнул крапчатую спинку.
– Заботился. Кормил хорошо. Четыре раза в день, – счел своим долгом подчеркнуть свой личный вклад Тень Забвения.
– Спасибо тебе большое, – поблагодарил Егор, пристраивая лягушонка на привычное место за пазухой.
Тот, немного покопошившись, угнездился там, распластался, еще несколько раз тихо квакнул и совершенно счастливый затих.
Тень вздохнул и трагически выдохнул:
– Я к нему, как к родному, привязался. А он даже не дал себе труда найти для меня хоть одно теплое слово на прощание.
– Тень, он ведь говорить не умеет, только квакает, – поторопился сгладить неловкость мальчик.
– Если бы попрощался, я бы понял, – драматически продолжил Тень. – Он твой, и этим все сказано.
Тень явно настроился на волну пронзительной жалости к самому себе и вполне мог, как уже знал Егор по прежним с ним встречам, разразиться пронзительным, пафосным и многословным монологом о тягостном одиночестве, на которое обрекло его чувство долга перед Колодцем Забвения, коему он много лет беззаветно служит. В другой ситуации мальчик его с сочувствием выслушал бы, но сейчас ему было необходимо узнать другое, и он решительно прервал набиравший силу поток красноречия:
– Ты совершенно уверен, что Доктор сюда не возвращался?
– Мимо меня и муха не пролетит, – заверило Существо из Колодца. – Да и летают все в другую сторону. Так что не беспокойся. Ни за себя, ни за Зою. Встреча с Крабби вам больше не грозит. Где бы он сейчас ни был, дорога сюда ему отрезана.
– А Зоя? Как она?
– Ну-у, – протянул Тень. – С ней вроде порядок. Днем на уроках. Гувернантка Василиса Власьевна держит ее, по приказу Зоиного дяди, нашего Верховного Правителя Константина Шестого, в ежовых рукавицах. Теперь она с ней занимается на два часа больше, чем прежде. И домашних заданий полно задает. Бедная девочка едва успевает ко мне на часок-другой вырваться. Эх, ученье – не свет, а сплошная мука. Хорошо, что я уже давно всему, чему надо, обучился. У нее ведь и физика, и математика в двух видах, а скоро трансмагистр Амадеус начнет преподавать специальный курс химии, астрономии и астрологии. Вот уж пустое. – На тумане лица Тени нарисовались густые черные брови, тут же сложившиеся в изумленный изгиб. – Ладно еще математика, но в небо таращиться! Напрасное дело. Ну, что там полезного увидишь? Звезды? Так они далеко. Пока их свет до нас дойдет, глядишь – или звезды не стало, или она переместилась куда-то в другое место. Их вроде видишь, а их уже нету. Так и зачем они нам тогда. Будто у нас своих дел и проблем здесь, под боком, мало. Забивают девочке голову ерундой.
Егор слушал, но мысли о Докторе Крабби по-прежнему преследовали его.
– А Крабби тут не искали? – решил выяснить он. – Маршал