Не пожелай зла. Дмитрий Лазарев
в третий раз, Скаченко на этом не успокоился и, выпрямившись, напоследок ударил его ногой по ребрам.
– Все, хватит с него! – Издевательства над практически безвольным уже телом наскучили главарю шайки. – Пошли пиво пить.
– Приятно было пообщаться, сопляк! – внес свою лепту Колупаев. – В следующий раз прихвати с собой побольше денег!
И троица, гогоча, удалилась.
Стоит ли говорить, что в тот день Денис вернулся домой в наипаршивейшем настроении? Оно усугублялось тем, что рассчитывать там на сочувствие не следовало: отец был холодным и равнодушным домостроевцем, а мать во всем ему подчинялась. Безрадостные ожидания Дениса оправдались на все сто процентов: увидев его, всего мокрого, грязного и с разбитым носом, глава семьи только холодно приказал ему убираться в свою комнату.
Отец ушел в гостиную, закрыв за собой дверь, а мальчик остался в прихожей – снимать мокрую одежду. Он глянул в зеркало: кровь уже не шла, однако нос здорово распух. Все тело болело от побоев. Немудрено: кулаки у Бродкина и К° – о-го-го какие тяжелые! Дверь оказалась закрыта неплотно, и из-за нее слышались голоса родителей. Денис на цыпочках подкрался к двери и прислушался.
– Я должна посмотреть, что с ним, Гена!
– Ничего ему не сделается: в первый раз, что ли? Только куртку новую покупать придется. Кстати, подберем что-нибудь подешевле.
– И все же…
– Не стоит цацкаться с этим оболтусом, Лариса! Тебе дай волю – ты с него пылинки сдувать будешь. Не может постоять за себя – так ему и надо!
Денис не стал дослушивать, ибо прекрасно знал содержание дальнейшего разговора: подобные беседы уже не раз проходили в этом доме. Он, сжав зубы, тихо отступил к лестнице на второй этаж. Мальчик не плакал – у него скулы сводило от ярости, быстро переходящей в бешеную ненависть. Он ненавидел шайку Бродкина, травившую его без всякого повода, отца, который проявлял свою родительскую заботу лишь сдержанными похвалами за успехи в учебе и плевать хотел на его проблемы.
– Клянусь, я отыграюсь! – тихо шептал мальчик, поднимаясь к себе. – За все отыграюсь. Чего бы мне это ни стоило!
И в тот же миг, как эти слова сорвались с его языка, он почувствовал на себе внимательный взгляд, словно только что произнесенная клятва привлекла чье-то внимание. Денис испуганно огляделся. Вокруг никого. Да и откуда бы? Слова эти не предназначались для посторонних ушей и произносились столь тихо, что услышать их никто не мог. Мальчик поежился от пробежавшего по спине озноба, который с равным успехом мог быть как признаком страха, так и предвестником надвигающейся простуды.
У себя в комнате он задерживаться не стал. Только переоделся в сухое и тихо скользнул на чердак – свое любимое место в доме. Там было полно старых книг, вещей, одежды, оставшихся от предыдущих поколений семьи Колесниковых. Денис обожал рыться в этом старье, которое для него было собранием сокровищ, и уже не одну интересную вещь откопал в чердачных завалах. Каждую такую находку он тайком оттаскивал в свою комнату и ночами изучал.
Любое активное