Последний час надежды. Константин Бояндин
Не иначе, видят такое каждый день.
Проводник спустился к нам. Пожилой, полный и добродушный, с пышными усами и круглым лицом. Прямо как в кино. Из тех, что всегда обращаются на «ты» ко всем, кто не украсил палец обручальным кольцом.
Доминик жестом велела стоять поодаль и подошла к проводнику. Что-то сказала ему, мы не расслышали. Улыбнулась, протянула руку ладонью вверх. Проводник прикоснулся к её ладони, улыбнулся в ответ и отступил в сторону. Ники махнула рукой – давайте, залезайте.
Ники помогла Софии забраться в вагон – поддерживала Жана. Поразительно, но София не возражала. Я задержался снаружи, сам не знаю, почему. Всё тело болело, в голове висел туман. Проводник с сочувствием покачал головой.
– Перебрал? – указал головой внутрь вагона. Явно имеет в виду Жана.
Я кивнул в ответ.
Проводник добродушно улыбнулся. Всё это время он не отводил взгляда от моего лица.
– Подрался?
– Было дело, – согласился я. В окне появилась Ники, махнула мне рукой: давай, заходи.
– Из-за неё? – проводник безошибочно, едва заметным кивком указал на то самое окно.
И вновь я согласился.
– Молодец, – он похлопал меня по плечу и я едва не закричал от боли. – Она того стоит, парень. Давай внутрь, через минуту отправляемся.
Вот ведь старый чёрт!
Никогда не был внутри VIP-вагона. Только в фильмах видел. Я ещё удивился, почему на весь вагон всего три пассажирских купе. Ники стояла у двери в среднее и нетерпеливо махнула мне вновь.
Под ногами – тонкая, вычищенная ковровая дорожка. В воздухе разлит слабый запах грозы. Озон. И неизбежный, всегда узнаваемый запах поезда, запах пластика, шпал и освежителя.
Я вошёл. Да, если б только были деньги ездить в таком вагоне – всегда бы ездил. Внутри царила скудная вагонная роскошь, но – всё-таки роскошь. К такой мгновенно привыкаешь.
Два сидения – две полки? – стоят углом, образуя диван. Просторный. Окно, забранное пластиковым пакетом. Чтобы оттуда могло дуть? Ну что вы, мсье, как можно! Стол, по левую руку от входа. Слева и над головой – полки, шкафы. Дверца в левом от входа углу – сан блок? Ковёр под ногами, пластиковая имитация персидского. Плафоны «под старину». Я сразу влюбился в эту роскошь, и не потому, что всю предыдущую жизнь жил, скажем так, скромно.
София и Ники успели уложить Жана на диван (я сразу стал его так называть). Расстегнули на Жане рубашку (пиджака поблизости не было), сняли туфли. Жан дышал медленно, но ровно. Ники держала его за руку, всматриваясь в лицо. Вновь оттянула пальцем правое веко, всмотрелась, кивнула. София сидела рядом, на корточках. По щекам её текли слёзы, губы плотно сжаты, взгляд решительный.
Наконец, Доминик встала, села на другую секцию дивана, спиной к зашторенному окну.
– Софи, – позвала она негромко. Та отпустила руку Жана, оглянулась. – Ему потребуется помощь. Я расскажу подробно, а пока сядь и запиши.
Письменные приборы на столе, рядом с набором бутылочек в изящной подставке-холодильнике меня уже не удивили.