Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии. Уильям Манчестер
он завоевал награды в Мюнхене и Дюссельдорфе. По-настоящему ему хотелось триумфа на предстоявшей в следующем году Парижской всемирной выставке, которая была французским ответом на вызов «Кристал-палас». Теперь у него во Франции был агент, которого он бомбардировал советами. Хорошо бы получить видное место в главном зале: «Не скупитесь на приятные беседы и деньги, чтобы завести друзей, которые будут помогать вам», – наставлял он Генриха Хаасса и, направляя инструкции о новом чудовищном слитке, который он посылал, приказывал Хаассу продемонстрировать внутреннюю консистенцию стального блока, сделать «излом», который «должен поразить каждого эксперта».
Эксперты были поражены слитком. Некоторые даже буквально сокрушены. Как раз в тот момент, когда члены жюри должны были проходить мимо, слиток, весивший 100 тысяч фунтов, проломив деревянный пол выставки, упал в подвал и превратил в труху все на своем пути. У Альфреда, узнавшего о несчастье, случился нервный срыв. Теперь он был не просто визитером у Берты; он уехал в Пирмонт и тоже стал пациентом. Промышленники, которые его знали, сильно подозревали, что это рекламный трюк Круппа. Если это так, то он удался, потому что судьи, осматривавшие обломки крушения, были в восторге. Великое достижение Германии, сообщили они, поистине было чудовищным, браво, брависсимо! Новый век требовал крупных кусков стали, а этот явно самый большой. Несколько посетителей намекали Хаассу, что хотели бы, чтобы изготовитель оборудовал цеха в их странах. Компания «Кредит Мобильер» открыто предложила построить фабрику Круппа во Франции, приглашения были даже из Америки. Обо всем этом Хаасс сообщил в Пирмонт, и Альфред вдруг хорошо себя почувствовал – настолько хорошо, что выступил с раздраженным обвинением в адрес Якоба Майера, объявив колокола из литой стали, которые тот прислал на выставку, сделанными из «свинского железа».
Рассерженный Майер назвал его лжецом и в доказательство отколол язык колокола, раскалил и перековал на месте. На короткое время он оказался в центре внимания, но не смог там удержаться, потому что Альфред был готов продемонстрировать не только слиток. Церковные колокола, как и американский плуг четырьмя годами ранее, не могли соперничать с артиллерийскими орудиями, а Крупп на этот раз выставил орудие из литой стали в 12 фунтов. Энтузиаст артиллерии Наполеон III был восхищен. Он приказал взвесить пушку – она была на 200 фунтов легче бронзовых полевых орудий того же калибра, а затем провести ее испытания. После того как было произведено три тысячи залпов и даже не поцарапан ствол, он сделал Альфреда кавалером ордена Почетного легиона. Как и Красный орел, поначалу это было знаком признания; однако вскоре все омрачилось; Хаасс сообщил новоиспеченному кавалеру, что французские офицеры, которым не терпелось узнать о пушке еще больше, собирались увеличить мощность заряда и разорвать ствол. Альфред встревожился. Это было хуже, чем шпионский родственник Ашерфельда. Он выстрелил в ответ: «У меня нет никакого желания, чтобы орудие было