Отравленная жизнь. Анна Малышева
за четыре. Чтобы уж не было сомнений.
– Прекрасно, пусть будет даже неделя. – Дама наконец выпустила картину из рук, поставив ее на подоконник. Отряхнула перчатки, раскрыла сумочку и достала оттуда бумажник. – Я даю вам двести долларов задатку. Когда закончите – еще столько же. Это вас устроит, надеюсь?
Саша не нашла, что сказать. Это было не очень много, но вовсе и не мало. Маститый реставратор взял бы больше. Но сейчас, когда все цены и ценности сместились, доллар стоил несравненно выше, чем летом. Еще в августе она бы поторговалась. Сейчас же она была рада и этому. Но дама приняла ее молчание за несогласие и сунула ей еще одну бумажку:
– Хорошо, вот вам триста долларов, а когда закончите – еще столько же.
– Я согласна, – Саша взяла деньги, сложила их и сунула в карман джинсов. – Оставьте свой телефон, я через неделю вам позвоню.
Дама снова порылась в сумке и извлекла оттуда сложенный лист бумаги. Развернув его, она предложила Саше прежде всего подписать небольшой договор. Саша прочла этот странный документ и с изумлением увидела, что хозяйка оценивала картину ни больше ни меньше как в десять тысяч долларов. И в случае утраты или необратимой порчи картины реставратор обязан был покрыть ее стоимость из своего имущества.
– Но это же несоразмерно! – начала было Саша. – Чье это полотно? Почему вы его так высоко оценили? По крайней мере, кто автор?
И тут дама удивила ее еще больше.
– Кто автор – вам знать необязательно, – бросила она. – В России эта картина стоит именно столько! А на Западе даже больше. И я не желаю, чтобы вы ее продали, а мне сказали, что вас обокрали. Так вы будете подписывать договор? Если нет – тогда я забираю картину.
Саша взяла было ручку, но тут же бросила ее:
– Простите, но я никогда не работала на таких условиях! Ну, а вдруг меня действительно обокрадут?! И что мне тогда делать? Повеситься? Я и без того в долгах, эта квартира мне не принадлежит. Откуда я возьму такие деньги?
– Понимаю, вы торгуетесь, – у дамы как-то странно заблестели глаза. В ее руках снова появился бумажник.
– Вот!
Она протянула Саше еще две стодолларовые бумажки.
– Пятьсот – до, пятьсот – после, – металлическим голосом отчеканила она. – Не знаю, кому в Москве платят больше. Да еще за такую чепуховую работу!
Саша взяла деньги, еще раз перечитала договор и в конце концов подписала его. В графу «Исполнитель» она внесла свои имя, фамилию, отчество и данные паспорта. В графе «Заказчик» не значилось ничего.
– Я впишу свое имя потом, – дама сложила договор и спрятала его в сумочку. – Ну, что ж, удачи вам.
Она направилась к выходу, но Саша остановила ее:
– А как же ваш телефон?
– Я вам позвоню сама, – бросила та и нетерпеливо дернула плечом: – Ну, дайте же выйти, я и так опаздываю.
И только выпустив заказчицу и заперев за нею дверь, Саша поняла, что даже имени ее не знает. «Ну и диво… – Девушка все еще не могла опомниться после этого визита. –