Сотрудник гестапо. Генрих Гофман
нерешительности.
– Раз Виктор Пятеркин сказал, значит, так и будет. У него слово твердое, – спрятав улыбку, проговорил лейтенант Пархоменко.
– Откуда вы мою фамилию знаете? – насупившись, спросил Виктор.
– Вот чудак, – опять улыбнулся Пархоменко. – Ты что же, инкогнито здесь живешь? Спросил дежурную сестру – она и сказала.
Виктор не знал, что такое «инкогнито», но спрашивать у лейтенанта не стал. Его настораживала та навязчивость, с которой лейтенант Пархоменко пытался завоевать его расположение.
А тот продолжал:
– Ты, хлопчик, не дуйся. Мы еще с тобой в Малоивановке встретимся.
«Опять с этой Малоивановкой пристает», – подумал Виктор и, чтобы отделаться от лейтенанта, обратился к своей собеседнице:
– Пойдем, Таня, в зал, места займем.
– Пойдем, – согласилась девочка.
– А меня с собой не хотите брать? – крикнул им вдогонку Пархоменко.
Но ни Виктор, ни Таня даже не обернулись. На другой день лейтенант Пархоменко исчез из санатория. Виктор не видел его за завтраком, не встретил в парке, где, дождавшись мать, долго гулял с ней по причудливым аллеям. В голубом бездонном небе не было ни единого облачка, весеннее солнце нещадно палило землю, и все обитатели санатория заполнили небольшой парк.
Успокоившись после первых минут радостной встречи с сыном, Мария Викторовна без умолку рассказывала ему о последних письмах отца, о знакомых сверстниках Виктора. Поглядывая на сына, она сокрушенно вздыхала:
– Ох! Скорей бы уж все это кончилось! Отец на фронте, так ему ж нельзя иначе – военнообязанный он. А ты-то чего? Малой еще. Неужто без тебя не побьют германца?
Виктор не знал, как утешить мать, и отмалчивался. Ему хотелось побыстрее распрощаться с ней и отправить обратно в город. К тому же из-за ложного стыда он боялся встретить лейтенанта Пархоменко (вдруг тот потом будет называть его маменькиным сынком). Именно поэтому Виктор внимательно всматривался в каждого встречного, пытаясь заранее разглядеть лейтенанта, чтобы вовремя свернуть с матерью на другую аллею. Но… лейтенанта Пархоменко нигде не было видно.
Когда же на одной из аллей показалась Таня, Виктор кивнул на нее и сказал матери:
– Видишь, девчонка, не больше меня, а в партизанах воюет.
Мария Викторовна глубоко вздохнула и ничего не ответила. Не более двух часов провел Виктор с матерью, а когда она уехала, побежал разыскивать Таню. Нашел он ее в парке. Девочка одна сидела на скамейке и читала книгу. Виктор подсел к ней и спросил:
– Чего читаешь?
– «Войну и мир», – не отрываясь от книги, ответила Таня.
– Интересно?
– Ага…
– Ты кем хочешь быть, когда вырастешь? – неожиданно спросил Виктор.
Таня подняла свои голубые глаза и пристально посмотрела на Виктора.
– Я – врачом. Людей лечить буду. А ты?
Виктор не ожидал встречного вопроса и несколько замешкался.
– Ну, кем же ты будешь? – настойчиво повторила Таня.
– Хочу в летчики, – неуверенно сказал он.
– Наверно, вчера, после кинофильма, решил?
– Не, я этот фильм до войны видел. Еще в школе с