Ангел Спартака. Андрей Валентинов
противника. Да! А также присутствие иных объектов приложения военных усилий Римской Республики.
От ушей отскакивало, в голове звенело, но перевести было можно. Война в Азии, большая война. Завязла пасть Волчицы в горах Понта. А про «иные объекты» я и без декуриона знала. Во Фракии воюют, в Иберии, где Серторий-марианец, еще на море с пиратами.
…Теми самыми – киликийцами. До сих пор от слова этого мурашки по коже.
– Судя по последним сводкам и непроверенным слухам, рискну предположить, что успех очень переменный не в нашу пользу! Нет!
Плохи дела у Волчицы Римской. Пасть завязла, три лапы в капканах. Сколько лап у волка?
– К хозяйке пора, Феликс, – вздохнула я, на окна «Красного слона» кивая. – Ты – свободный, я – рабыня, сам понимаешь.
За разговором до самой ночи просидели, да и после не расстались, вместе к гостинице пошли. Занятный парень, жаль, язык ему мечом подрезали. Или в войске иначе и нельзя, не поймут? За руки не хватал, гнусности не шептал. Бывают же приличные люди на свете! Да!
– Рабыня? Ясно!
Нахмурился, носом-пилумом дернул.
– Трудность. Задача. Юридическая и практическая. Рабыню можно выкупить. Да! Нужно!
Не выдержала – рассмеялась, хоть и горько на душе стало. «Юридическая и практическая» – уж точно.
– И сколько я по-твоему стою, Феликс Помпеян?
Пока что больше двух сестерциев не давали. Может, на денарий потяну?
– Стоишь? Ты?
Вскинул подбородок, подошвами сандалий в пыль ударил:
– Докладываю, Папия Муцила. Десять талантов! Серебром. Нет! Золотом. Да!
Десять талантов золотом? Ну спасибо, конный декурион!
– Когда идет война, каждый молится своим богам. Так, Учитель?
– Угу.
– Просят о помощи, приносят жертвы, иногда и людей на алтарях режут. Выходит, на земле сражаются люди, а на небесах – боги? Как у того грека, который про Трою сочинил? Кто-то кого-то там ударил, и взгремели на павшем доспехи? Не смейся, Учитель, сама понимаю, что все это… мистика-рустика. А как на самом деле?
– Папия Муцила, люди не могут разобраться уже миллионы лет…
– Сколько?!
– Миллион – это больше трех, Моя обезьянка! Хочешь, чтобы Я открыл тебе все тайны мироздания? Что было вначале, как мир творился, чем управляется?
– Да!!!
– Папия, не люблю наглых обезьян!
– Ты – Учитель!
– Те, что Мне служат, очень удивились бы, услыхав такое. Не путай Меня с Моим братом. Вот он обожает наставлять таких, как ты!
– Ты часто вспоминаешь Своего брата, Учитель. Расскажи о Нем!
– Кресло сиятельной Фабии Фистуле!
Оборачиваться негоже, можно лишь столбом стоять, ожидая, пока седалище доставят. Насколько я помнила, ничего подходящего поблизости нет.
– Сейчас начнется, госпожа Фабия. Выведут их, построят сперва, а потом…
– Угу.
Гай слева, Аякс – сзади. Справа – незнакомый человечишка в коротком плаще.