Черепа. Анатолий Махавкин
чё ты, мил человек, на меня пыришься, а? Нам шлёпать дня четыре, а то и поболее, ежели доведётся по лесам прятаться. Жрать ты чего собираешься?
– Вернёмся в Лагатус? – неуверенно предложила Хлоя.
Неуверенно, видно, потому, что сама понимала – выглядеть это будет глупо. Ну, если не сказать сильнее.
– Чачаца нам по пути, – вдохновенно соврал я. – И время не потеряем, и денег сэкономим.
– Не думаю, будто нам придётся платить вообще, – фыркнул Джессип, и Хлоя, чуть помедлив, кивнула. – Расписок с них хватит.
– Ну а раз хватит, так поехали, – тронул я Чёрта, пока Джессип не начал расспрашивать, каким хреном Чачаца нам по дороге. – Валяйте в центр отряда. Вона к тем двум бугаям.
Два бугая – это Глыба и Кусок, самые здоровенные из всех парней. Когда они заходят в трактир, там сразу становится тесно, а уж перепить их точно никто не может. Но в бою я, честно говоря, больше полагаюсь на всякую мелочовку типа Зуба или Таракана. Пока здоровые балбесы лупят мечами направо и налево, больше промахиваясь, чем попадая, шустрые заморыши вовсю режут глотки. Псих называет эту ерунду тактикой. Пусть умничает, раз уж с казной у него так хреново вышло.
Но, думаю, для защиты королевы Глыба и Кусок вполне подойдут. Пока враг станет лупить из луков, хрен он прошибёт эти кучи из мяса, жира и толстой шкуры. Хорёк зовёт здоровил носорогами, уж не знаю почему. Умник учёный!
Некоторое время мы ехали по нормальной дороге из гладких каменных плит. Потом, милях в двух от Лагатуса, пошла обычная грязь, и наша скорость тут же уменьшилась. Чёртова осень! Совсем недавно прошли сильные дожди, и земля не успела как следует высохнуть. Радовали две вещи: то, что за Чачацей дорога станет лучше, и то, что наши преследователи (где они, кстати?) шлёпают по такому же безобразию.
– Что думаешь? – спросил Псих, когда я подъехал ближе. – Крест, у меня натурально задница подгорает!
– В следующий раз подтирайся лучше, – посоветовал я, хотя и сам испытывал нечто похожее. – Да и какого ты сейчас сделаешь?
– Никакого, – со вздохом согласился Псих. – Однако ж, хуч бы понять, откеля петух клюнет. Да и Шарп, там же рядом эта мерзопакость – Тихий.
– Тебя туда кто-то зовёт? – удивился я. – Довезём её величие до места, оставим там, и пусть они вдвоём хоть «Забияку» танцуют.
– И то верно. – Псих поскрёб небритую рожу и почесал грудь под курткой. Его Лис оскалился и попытался ухватить Чёрта за шею. – Не балуй, дура! Шкуру спущу. Эй, Рогатый!
Рогатый потёр кулаками красные глаза и подъехал ближе. Жёсткие волосы на продолговатой башке, как обычно, торчали вверх, как никогда напоминая рога. За это боец и получил свою кличку.
– Бери Угла и дуйте вперёд, миль на пять. Хуч… Не, валяйте прямо до Чачацы и ждите на околице. Внутрь не соваться. Ясно?
– Четой я? – сразу заныл Рогатый, и Псих показал ему кулак. – Чуть что – Рогатый!
Этот скулёж продолжался ещё долго, так что я слышал жалобное нытьё до тех пор, пока оба разведчика не скрылись за чахлым леском.