Дорогой Эван Хансен. Стивен Левенсон
как я сломал руку. А что если я свалился с крыши, когда строил приют для бездомных? Или же дрался с каким-нибудь расистом.
Мисс Бортел спрашивает:
– У тебя есть справка об этом? – Об этом.
– Справка? – не понимаю я.
– Справка от врача.
– Думаю, мама послала ее по электронной почте в дирекцию.
Она бормочет что-то невнятное. Но, вздохнув, отправляет меня на трибуны. Несколько ребят схожего с моим телосложения наблюдают за происходящим с завистью.
У меня получилось увернуться от пули, но настоящий стрелок все еще не прибыл. О'кей, наверное, мне не следует шутить на тему стрелков или даже думать о них, но как это сделать? Мы проходим специальные учения на случай, если подобный тип действительно появится в школе. Согласно статистике, обычно это не аутсайдер, а один из учеников. Иногда я представляю, кто из нас войдет в дверь. Это делается методом исключения. Прежде, когда я перебирал кандидатуры, то, должен признаться, порой останавливался на Конноре Мерфи.
Честно говоря, я не считаю, будто он на такое способен. На самом-то деле – он не жестокий парень. Правда, он ударил меня вчера за ланчем, но это было просто недоразумение, как и в случае с моим письмом. Но опять же, люди всегда думают о чем-то чудовищном до того, как оно случится. А потом говорят: О, у меня было такое предчувствие. Откуда мне знать, на что способен другой человек? Я до сих пор понятия не имею, на что способен я. И часто удивляю сам себя.
В девятом классе мы с Коннором учились вместе. Помню, он много плакал. И я не знал почему. Но не удивлялся, когда он начинал это дело. Все это было давным-давно, и Коннор изменился. Может, следует отыскать его и поговорить с ним. Он непредсказуем, но не невменяем. Я так считаю. Если я объясню, что это за письмо, вдруг он согласится оставить все в тайне.
Смотрю на часы за баскетбольной корзиной. Школьный день практически подошел к концу, а самое худшее – еще впереди. Но, может, на этот раз я действительно должен внять совету доктора Шермана и выбрать оптимизм. Коннор мог сунуть мое письмо в мусорку сразу, как прочитал его. Почему я вообще считаю, будто ему есть до меня дело? Существует вероятность, что он где-то курит траву и совсем забыл о моем существовании.
И это звучит очень славно. Только вот не объясняет одну вещь: где Зо?
Очевидно (возможно), дело было так: Коннор показал ей письмо и убедил ее, что я – гадкий сталкер, и они поехали в суд, чтобы запретить мне подходить к ней ближе, чем на определенное расстояние. Они думают, я представляю угрозу. Я! Смех, да и только.
Если все обстоит иначе, то все равно ситуация не сулит ничего хорошего. Когда звенит последний звонок, я игнорирую автобус и иду домой пешком, пытаясь прогнать из головы все ужасы. И не помню, как добираюсь до дома.
Следующий день проходит почти так же, но хуже в том отношении, что мои страхи накапливаются. Коннора Мерфи по-прежнему нигде не видно. Иногда мне кажется, что он все же явится в школу и уничтожит меня своим безразличием, а в другие моменты я проникаюсь уверенностью в том, что сам раздул историю с письмом до