Революционные дни. Воспоминания русской княгини, внучки президента США. 1876-1918. Юлия Кантакузина
а теперь, когда я отказался от мысли увидеть его, он вдруг явился. Мне пришлось его отослать, так как я был уже приглашен на сегодня. Он кажется мне необычайно непостоянным!
Рассказ великого князя Кирилла явно не совпадал с версией Кантакузина, какая-то тайна окружала действия последнего. Я получила пищу для дальнейших размышлений и погрузилась в них, а через день или два старый приятель моего кузена по колледжу вдруг заявил, что я совершу большую ошибку, если свяжу свою жизнь с иностранцем, каким бы хорошим он ни был.
– Место Грантов в Америке, и я готов серьезно поспорить с вами по этому поводу. – Произнося эти слова, он бросил взгляд через стол, туда, где сидел русский.
– Полагаю, вам известно, что ни один иностранец не хочет жениться на мне. Все девушки, которые выходят замуж за англичан, французов или итальянцев, имеют приданое. Я слишком бедна, чтобы подвергаться такой опасности. Помимо того, меня не слишком привлекает жизнь за границей, разве что ненадолго, как, например, во время этого путешествия. С уверенностью могу обещать вам сохранить свободу для американца, который мне может когда-нибудь понравиться.
Не знаю, что тут сыграло решающую роль: прекрасная погода и красота Канна или сила красноречия, проявленная князем Кантакузиным, и его равнодушие к наличию приданого, столь необходимого в Европе, – но через пару дней после того ланча я вопреки собственным намерениям оказалась с ним помолвленной. Мы оказались в довольно сложном положении, поскольку оба находились вдалеке от своих семей, и в последующие дни нам так часто пришлось пользоваться телеграфом, что телеграфные линии раскалились докрасна. Наконец мы получили официальное согласие с обеих сторон и смогли с помощью тети строить дальнейшие планы. Апрель нам предстояло провести на юге из-за состояния здоровья дяди; затем мы должны были отправиться в сопровождении моего жениха в Париж, где и совершится официальное объявление о помолвке и где я закажу приданое. 1 июня мы должны были отплыть в Соединенные Штаты, в то время как Кантакузин вернется на родину и примет участие в военных маневрах в составе своего полка. Он должен был снова присоединиться к нам только осенью перед свадьбой. Мы познакомились всего за две-три недели до помолвки и с тех пор пробыли еще месяц вместе. Лето приносило с собой длительную разлуку, а встретиться мы должны были только накануне свадьбы.
В то время многие мои друзья стали называть меня авантюристкой, хотя обычно я была довольно осторожной и не торопилась принимать решения, но на этот раз я не испытывала ни сомнений, ни колебаний по поводу того, что другим, возможно, казалось рискованным предприятием.
Я ничего не знала о России, даже о ее истории и географическом положении имела лишь смутное представление и не имела ни малейшего понятия ни об обществе, ни о семье, в которую мне предстояло вступить. Те русские, которых встречала здесь, мне нравились, и я находила, что их взгляды схожи с моими. Мой жених знал заранее, что я довольно бедна, но это не остановило