Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании. Ладислас Фараго
провозглашенной Гитлером за несколько недель до этого. Взгляды принца, по мнению посла, «слово в слово соответствуют» убеждениям фюрера, и в заключение беседы он заверил фон Хеша, что не только согласен с «возрождением Германии», но и будет «способствовать» этому. Близкий родственник английской королевской семьи принц Кобургский, прозванный «нацистским герцогом» за свою близость к Гитлеру, сообщал, что Эдуард открыто выражал свои симпатии к Третьему рейху в ходе трех бесед с ним. Эти встречи состоялись в январе 1936 года через день после похорон его отца, и в промежутках между выполнением своих официальных обязанностей он смог изложить свои взгляды герцогу, выполнявшему секретное поручение Гитлера выяснить позицию нового короля. То, что герцог сообщил об убеждениях Эдуарда VIII, было прикосновением к тайному заговору Тюдоров[36].
Когда герцог поднял вопрос о желательности встречи между Гитлером и премьер-министром Болдуином в целях развития англо-германских отношений, Эдуард VIII воскликнул: «Я сам хочу поговорить с господином Гитлером и готов сделать это здесь или в Германии. Пожалуйста, передайте это ему».
По словам «нацистского герцога», король понимал, что в рамках британской политической системы это будет нелегко осуществить, и просил герцога держать в секрете их беседу, поскольку его «решение содействовать сближению Германии и Англии встретит множество препятствий, если общественность слишком рано узнает об этом».
В полдень 7 марта, когда Гитлер заявлял рейхстагу, что «у нас нет территориальных претензий в Европе», 35-тысячные экспедиционные силы рейхсвера вошли в «их будущие мирные казармы в западных провинциях рейха». Это была суббота, день накануне одного из многих уик-эндов, которые Гитлер испортил своими внезапными атаками.
Для французов это был «страшный шок». Но, как и говорил Канарис Гитлеру, французское командование ни на дюйм не двинуло свои войска в сторону Рейнской области без одобрения со стороны Лондона. В понедельник Иден прибыл в Париж, но лишь для консультаций со своими французскими партнерами перед выступлением в Лиге Наций, вместо принятия решительных действий.
Еще через два дня, 11 марта Фланден прибыл в Лондон на чрезвычайное заседание в Сент-Джеймском дворце[37]. Критические замечания мистера Черчилля, изложенные в «Надвигающемся шторме», не полностью отражали эти суматошные и решительные дни.
Пока выдвигались войска, в Берлине тоже была суматоха. Все антенны МИДа и абвера были нацелены на поиск любой зарубежной реакции. Как атташе, так и агенты Канариса сидели на телефонах и телеграфе, чтобы вовремя дать нужную информацию. На Вильгельмштрассе Гитлер в компании с Бломбергом и фон Нейратом с замиранием сердца ждал откликов на его акцию.
Новости из Парижа были серьезными, но не безнадежными. Оба атташе из Лондона и Парижа сообщали, что ответная реакция есть дело дней, но не часов. На ситуацию нал ожил ся и кризис в британском правительстве,
Его высочество Карл-Эдуард, сорокапятилетний герцог Сакс-Кобургготский, был своего рода агентом-двойником. Он был настолько близок к королевской семье, что часто останавливался в Кенсингтонском дворце (где жила его сестра) во время приездов в Англию. Этот бывший генерал прусской пехоты и саксонской кавалерии был страстным поклонником Гитлера, сделавшего его одним из старших офицеров отрядов коричневорубашечников-штурмовиков и президентом германского Красного Креста. Он прибыл в Лондон в 1936 г., когда король Георг V был еще жив, и планировал нанести ему визит, поскольку, как он сообщал Гитлеру, его кузен желал бы обсудить с тем «определенные события в Германии». Но до того, как он успел это сделать, король умер. Герцог немедленно прибыл к Эдуарду VIII и был единственным его сопровождающим, когда король впервые прибыл в Букингемский дворец, чтобы принять бразды правления.
Лига Наций в Лондоне не заседала. (