Сердце ночи. Ярослава Лазарева
это признание, я вздрогнула.
– Говорю тебе все, как есть. Мы ведь честны друг с другом, – продолжил Грег после паузы.
Я положила руки ему на плечи, мои пальцы дрожали от невыносимого волнения, охватившего меня словно пламя сухую солому. Мне казалось, огонь выжигает меня изнутри.
– Вся моя сущность изболелась, – тихо продолжил он, не сводя с меня глаз. – Я ненавижу мой клан и всех вампиров вместе взятых, я стал изгоем в своей среде. Раньше хотя бы Рената была мне близка и разделяла мои взгляды, но ты сама видишь, во что она превратилась. Разве это любовь?! Они опьянены кровью и… похотью, и я боюсь, все закончится плохо. Прежде всего для Ренаты.
– А что ты хотел узнать? – не выдержала я. – Зачем пошел к ним?
– Я так больше не могу! – с горечью говорил он, не ответив на мой вопрос. – Не могу больше опасаться за твою жизнь! Я готов пройти обратное превращение! Хочу этого больше всего на свете!
Слезы побежали по моим щекам, но я не отвела взгляда от Грега и молчала.
– Мне кажется, и для тебя это будет наилучшим выходом, – прошептал он.
Я увидела, как его лицо исказилось мукой, глаза посветлели и стали напоминать прозрачный лед, закушенные губы побелели. Грег не знал, что такое обморок, но мне показалось, что он на грани именно этого состояния.
– Мы станем близки физически, – после паузы еле слышно продолжил он. – И сейчас я уверен, что никакая сила, никакая энергия, даже твоей девственной крови не заставит меня потерять разум и укусить. Я полностью готов внутренне. Видимо, Рената… ее решение снова стать хищником… ее явное удовольствие от процесса убийства… послужило последней каплей. Не могу больше! Я с ума схожу, что все еще принадлежу к клану вампиров! Хочу стать человеком! Чего бы мне это ни стоило!
Грег почти кричал. Никогда я не видела его таким. Я уже плохо различала его лицо сквозь хлынувшие слезы, но твердо знала, вернее чувствовала всей душой, что он говорит правду. Мы много раз пытались выполнить условия поверья, но Грег в последний момент не выдерживал, терял разум даже от поцелуев, и мы ни разу не зашли дальше. А узнав всю правду о том, что происходит после обратного превращения, перестали даже пытаться.
– Я все думаю, думаю, – уже тише продолжил он. – Пусть я перенесусь в 23-й год, пусть снова стану нищим поэтом… буду писать стихи… увижу маму, – прошептал он, и его глаза ожили и засияли ярким голубым светом, – вспомню все радости обычной жизни простого паренька, пройду тот путь, который должен пройти. Я достаточно наказан за то, что совершил самоубийство, страшнейший из грехов, сейчас я знаю это точно. Нужно жить, несмотря ни на что! Нужно бороться с трудностями, но жить обычной человеческой жизнью. Все самоубийцы превращаются в нечисть, пусть и не становятся вампирами, но сущностей много.
Я медленно соскользнула с его колен и села на стул рядом. Грег посмотрел на меня немного виновато.
– Да, дорогая, я сейчас думаю только о себе, – сказал он, – ведь это выглядит именно так. Но разве и тебе не станет легче, когда все свершится?
– Я умру