Джинн Искрюгай в любви и на войне. Игорь Валерьевич Мерцалов
Нам как будто в одну сторону – двинем вместе? Повидаю своих, а потом опять на флот попрошусь. Прикипел я к кораблям! Знаете, братья, вроде бы вода – вражья стихия, а на море чудо как хорошо! Люблю я море… Давайте споём?
…На взлётную площадку потянулись только под утро, и почему-то все трое, хотя с Искрюгаем уже раза два распрощались и даже, казалось, спать уложили, потому что у него важная работа – артикулы переписывать, и за неё надо браться только со свежей головой. Однако добраться до цели оказалось неожиданно трудно – и вовсе не причине излишка серной, а просто всё время по дороге кто-нибудь попадался и непременно шпынял:
–Куда, куда! А ну, назад! Не приведи Создатель, попадётесь на глаза…
–Каким ещё таким маридам на глаза? – вяло пытался грубить Полыхай, но к нему не снисходили даже для того, чтобы заставить прикусить язык и не оглашать чертоги славного Магмуни-сарая именем стократно проклятых врагов.
Даже саламандры и дэвы, которым вдруг именно теперь приспичило срочно поменять ковры в коридорах, норовили затолкать троих друзей в какие-то глухие уголки, откуда трудно было находить дорогу даже Искрюгаю, выросшему в недрах Бугай-горы. Но приятели не сдавались. Уже и недурно было бы в любом из этих уголков свернуться калачиком и поспать, да ведь всякая встреча, всякое оскорбление будили желание как можно скорее оказаться подальше от этих маридовых бань…
В конце концов Искрюгай вспомнил старую лестницу для техперсонала, и по ней таки вывел товарищей к служебному выходу на взлётно-посадочную площадку. Однако оказалось, что все труды были напрасны: благородное общество, к немалому удивлению молодых джиннов, оставило фанты и роскошные блюда и собралось именно здесь.
–Ну что за невезуха, – пробормотал Полыхай. – Слушайте, давайте хоть через окно вылетим, что ли?
–Я вам вылечу! – рявкнул невесть откуда взявшийся рядом Магмун-ага. – А ну-ка, быстро в свои комнаты, и чтобы носа не высовывали!
–Что-то случилось, дядюшка? – спросил Искрюгай.
Но дядюшке было не до разговоров. Нахмурился он и прорычал:
–Я сказал: быстро!
Да так как-то страшно прорычал, что ноги сами собой понесли друзей обратно. Что же случилось?
–И часто он у тебя такой? – спросил посеревший Отжигай.
–Вообще-то, нет… Слушайте, а ведь и правда, наверное, что-то стряслось… Вы заметили, что дядюшка был в парадном мундире?
–Да вроде они все там принарядились, – добавил потихоньку трезвеющий после долгой прогулки Полыхай. – И ещё ковры эти повсюду… Встречают, что ли, кого?
Все трое переглянулись и, кажется, одновременно сообразили, ради кого могло переполошиться столь высокопоставленное общество.
–Неужто… Сам?
Ринулись к окнам – и точно, увидели в небе роскошный кортеж. Дюжина гвардейских ифритов летела впереди, ещё две дюжины – по бокам, и у всех наготове пламенные копья с сыплющими искры бунчуками, щиты сверкающие и грозные ятаганы в ножнах. За передовой дюжиной и чуть пониже – сотня сильфов, а над их головами – запряжённая двумя драконами колесница,