Закон выживших. Дмитрий Силлов
такая, что ее не измерить приборами, то единственная возможная защита – это время. Чем меньше ты находишься в опасной зоне, тем меньшую дозу радиации получит твой организм и тем выше шанс остаться в живых. Какие-то люди снаружи предлагали спасателям надеть освинцованные противорадиационные костюмы, но командир отряда отказался. В такой тяжеленной защите не побегаешь, польза от нее крайне сомнительна, а вот времени и сил она сожрет немало. Поэтому отряд бежал налегке, с разбега форсируя завалы, перепрыгивая через ямы и ежесекундно рискуя переломать ноги или напороться на один из кусков арматуры, которые торчали отовсюду словно вражеские штыки.
Лучи мощных фонарей метались по закопченным стенам, ныряли под огромные куски бетона, упавшие с потолка, обшаривали полуразрушенные помещения. Но сотрудников станции, которые не вышли на поверхность после взрыва, нигде не было видно. Командир взглянул на часы:
– Всё. Пора уходить. Иначе…
И в это время впереди послышались чьи-то голоса. Приглушенный звук шел из коридора, ведущего в темноту, куда не сговариваясь, без команды ринулся весь отряд…
Они все были в одном зале. Ученые союзного масштаба, элита советской науки, чьи портреты то и дело мелькали на страницах центральных газет. Пожилые седовласые старцы, зрелые солидные мужчины и трое совсем молодых парней, почти ровесников Богдана и Максима.
Все эти люди стояли около приборов, которыми был заставлен весь зал, и что-то там химичили с кнопками, рычажками, тумблерами и проводами, которые толстыми пучками змеились по всему залу. Судя по тому, каким безумным блеском горели глаза ученых, было понятно: сейчас им наплевать на всё, даже на собственную жизнь. Все они решали какую-то очень важную для них проблему, и плевать им было, что реактор разрушен и что здание энергоблока того и гляди развалится на части. Под потолком горели красные аварийные лампы, заливая помещение зловеще-кровавым светом, и этого людям в белых халатах было вполне достаточно для того, чтобы лихорадочно делать что-то очень важное для них в данный момент.
– Все немедленно на выход! – срывающимся от волнения голосом заорал командир отряда. – Реактор разрушен. Уровень радиации…
– Подождите! – выкрикнул один из ученых, в чьей аккуратной бородке благородно серебрилась седина. Он поднял руки, словно пытаясь остановить спасателей, и пошел им навстречу: – Послушайте! Дьявол с ним, с реактором! Энергии аварийных генераторов нам хватит, чтобы закончить…
Он не договорил.
Мощный взрыв расколол надвое громоздкое сооружение, находящееся посреди зала и напоминающее одноэтажное здание со множеством входов. Пламя взметнулось до потолка, крупные бетонные осколки ударили в стены зала, в приборы, в людей, стоящих за ними, – и в тех, кто пришел их спасти.
Дальнейшее Богдан видел словно в замедленном фильме.
Ученый, размазанный по полу в кровавую пленку огромным бетонным осколком…
Спасатель, упавший на колени и держащийся за то место,