Спицы в колесе сансары. Надежда Первухина
к телу русского под мелодичное позвякивание колокольчиков, что они держали в руках.
– Опустись на колени. – Друкчен дернул за руку сумасшедшую девушку. – Это священнейшие монахи. Наверное, они заберут тело твоего отца.
Но Ангелина не опустилась на колени. Она просто рухнула в обморок. Друкчен засуетился над ней, но тут к нему обратился архат:
– Эту деву тебе суждено сопровождать во всех ее земных странствиях. За это твоя карма просветлится и ты избегнешь Бардо. Ваш путь да охранят дакини, а теперь возьми деву на руки и вынеси из храма. Уезжайте. Она больше никогда не увидит тела отца.
Друкчен поклонился архату и подхватил безвольно обвисшее тело Ангелины. Она не приходила в себя. Но Друкчен надеялся, что на свежем воздухе ей станет легче. Слишком уж сильны были ароматы благовоний, курившихся в храме.
«Почему старуха назвала этот храм мертвым?» – задумался Друкчен. Он уходил от храма, и золотое сияние меркло за его спиной. А когда у внедорожника он достал бинокль и попытался в него посмотреть на храм, то ничего не увидел, кроме многослойного тумана.
Друкчен положил Ангелину на заднее сиденье внедорожника, придал удобное положение ее голове. Красота несчастной поразила его. Казалось, она сама была дакини – святой феей, дарящей благостыни смиренному человечеству.
– Очнись, Лиина. – Друкчен вспомнил, что Линой называл дочь русский. – Очнись.
Он взял бутылку минеральной воды, налил немного воды в ладонь и побрызгал Ангелине в лицо. Та открыла глаза. И Друкчен, глядя в ее глаза, вдруг понял: несчастная лишилась разума.
– Кто ты? – со вздохом спросила она Друкчена на чистейшем тибетском.
Языке, которого она абсолютно не знала.
– Я твой слуга, госпожа, – пораженно ответил Друкчен после некоторого молчания. – Я твой верный слуга.
– Да? – задумчиво оглядела его девушка. – Я не помню, чтоб мои слуги так выглядели. Впрочем, это неважно. Где я нахожусь?
– В моей машине.
– Что есть машина?
– Повозка.
– Без коней? Или яков? Странно. Но и это неважно. Раб, я не помню твоего имени.
– Друкчен, госпожа.
– Друкчен, подай мне напиться.
Друкчен подал ей бутылку воды. Она недоуменно уставилась на бутылку:
– Как этим пользоваться?
Друкчен показал на примере другой бутылки, леденея от страха. Девушка сошла с ума, это ясно! А может, и хуже – в нее вселилась чья-то бесприютная душа, которых много бродит вокруг священного Кайласа.
– Мне легче, – сказала девушка, выпив всю бутылку. – Меня мучила сильная жажда. Раб, что же ты стоишь? Садись в свою повозку и вези меня домой, да помогут тебе ракшасы.
Друкчена опять окатило холодом. Что она говорит? О каком доме?
– Моя госпожа! – сказал он, ощущая, как дрожит все тело. – Простите своего раба, но я не знаю, о каком доме вы говорите.
– Разве у меня много домов? – усмехнулась девушка. – Впрочем, ты прав: много. Так вези же меня в Шамбалу, там мой главный дом.
Магическое