Девушка с кулоном на шее. Николай Леонов
несколько суток приходит только охранник, – а он ему ноги вздумает лечить, тогда уж от майора добра не жди.
У каждого следака есть масса способов сломить психику задержанного, чтобы тот сам предложил «чистосердечку». Да не просто предложил, а и вылепил все, что следак хотел услышать, и то, чего знать не хотел. Об этом знали все охранники, как знали и то, что если процесс запущен, то останавливать его, пусть и на время, противопоказано. Бывают, конечно, крайние случаи, когда хочешь не хочешь, а притормозить надо, иначе и правды не узнаешь, и человека загубишь. Но интересоваться, каковы планы майора на задержанного, охраннику вообще не улыбалось. Вот и стоял возле смотрового окна, наблюдая за задержанным.
Когда сытый арестант привалился к стене и тихонько засопел, охранник с облегчением вздохнул, теперь можно отсрочить беседу с Иванченковым. Аппетит у арестанта отменный, со сном тоже проблем нет, а ступни? Да и хрен на них, ему же не марафон бежать. «Потерпит, – подытожил он. – Не лишать же его сна из-за ступней. Вот проснется, тогда и посмотрим». Охранник отошел от смотрового «глазка» и пошел в комнату отдыха, довольно потирая руки. Через три часа он сдает смену, и с майором Иванченковым придется разбираться другому.
Но ни через три часа, когда сменилась охрана, ни через пять, когда полковник Гуров шел по коридору, ведущему к камерам, к майору Иванченкову никто так и не обратился, и сам он интереса к судьбе задержанного не проявил. Вот как вышло, что первое, что увидел Гуров, войдя в камеру, это разбитые в кровь пятки и опухшие лодыжки. При тусклом свете тюремной лампочки пятки задержанного приобрели цвет баклажана, их просто невозможно было не увидеть.
– Это что такое? – повернулся он к охраннику. – Что сказал врач? Когда последний раз производили обработку?
– Обработку? – Охранник начал тянуть время. – Имеете в виду его ноги?
– Ноги, ноги, – подтвердил Лев. – Ноги и все остальное.
– Полагаю, шесть часов назад.
– Что значит это ваше «полагаю»? Не помните, взгляните в журнал, там должна быть запись.
– Боюсь, записей там нет.
– Нет? Вы вызвали врача и не внесли записи? О чем вы только думали? – без особого энтузиазма возмутился Гуров. – Ладно, не суть важно, посмотрим в карточке осмотров. Несите карточку.
– Простите, товарищ полковник, но записей нет совсем.
– Хотите сказать, врача к нему не вызывали?
– Да чего, нормальные ведь ноги, – принялся оправдываться охранник. – Ну, немного припухли, гной ведь не сочится? И потом, нам его уже в таком виде сдали. Надо было бы следаку, так он его не к нам, а в лазарет сдал.
– Со следователем будет отдельный разговор, а вам в срочном порядке привести врача. И предупредите, чтобы сразу нес все необходимое для обработки гнойных ран. И так дотянули до края.
Закрыв дверь на замок, охранник оставил Гурова в камере. Здесь стоял неприятный душок: застоявшийся воздух вперемешку с мочой и запахом плесени.