День воина. Историческая фантазия о событиях при селе Шевардино в августе 1812 года. Номен Нескио
рады видеть нас?
– Отправляйтесь к орудиям, – приказал Щербатых, – Мы выходим.
Руднёв взял за руку священника и, поцеловав запястье, произнёс:
– Спасибо тебе, святой отец. Век тебя помнить будем. Вот возьми денег и записки с нашими именами, да пропиши в книге обязательно.
Екатерина, последовав примеру офицера, тоже поцеловала ему руку.
– Куда же вы теперь, дети мои? – спросил батюшка, принимая записки.
– Пока на восток, как прикажут, – ответил Руднёв, – А её с пионерным обозом отправлю, покуда отступать будем, а как сдастся случай, так, Бог даст, к матушке в деревню с какой оказией. Есть у нас небольшое имение в Тверской губернии.
– А примут ли девицу твои родители, она вроде не шибко знатного рода?
– Примут, святой отец. Мой-то батюшка помер, а матушке как раз помощь в хозяйстве, да и рода мы скромного и не богатого. У нас всё по-простому. Я прописал родительнице, только вот не знаю, кто вперёд дойдёт мы или то письмо. Как Бог даст, так тому и случиться.
Священник улыбнулся и сказал:
– Ну дай Бог, дай Бог, воины! Вы меня утешили, а теперь ступайте!
– А ты как же, батюшка? – спросил Щербатых, – Может с нами? Будешь у нас на манер прелата.
– Спаси Христос вам, но я останусь. Тут моё место! Так что за меня не болейте! А денег не надо, возьмите обратно, – ответил священник и осенил крёстным знамением посетителей, – Коли чисты ваши помыслы, так и без золота счастливы станете, а через то и я с вами!
– Может пистолет тебе оставить? – спросил Руднёв, – Время такое неспокойное.
Батюшка усмехнулся и не торопясь скрылся в маленькой комнатке за неприметной дверью.
Несколько офицеров и девушка вышли из церкви и, пройдя лужайку перед храмом, спустились к дороге, по которой началось движение огромного количества войск. Сбоку дороги стояла большая пушка- «единорог», запряжённая несколькими лошадьми. Но необычно было то, что к лафету той самой пушки были привязаны оглобли лёгкого экипажа. Вся группа подошла к бричке и тут же раздался негромкий хлопок. Из большой бутылки шампанского вина в два фужера для жениха и невесты была налита порция пенного напитка. Остальные довольствовались тем, что по очереди прикладывались к горлышку, сделав глоток или два, и поздравляли молодых.
– Закуска! – объявил Щербатых, извлекая два недозрелых яблока.
Одно он отдал Денису, а другое предложил своим товарищам, но те отказались. Он откусил и скривился от нестерпимой кислоты и бросил его на траву.
– Тьфу, кислятина какая, аж зубы свело.
Где-то сильно грохнуло, да так, что вздрогнули кони. Не отрываясь, Руднёв смотрел на катящееся яблоко, которое привиделось ему начинённым шипящим брандскугелем, жгущим всё вокруг и разрывающимся на смертельные осколки.
– Убереги, Господи и охорони нас в эту компанию, – одними губами произнёс он, – Нас всех убьют….
– Ты чего, Денис, – спросила Катя с явной тревогой в голосе, смотря на бледное лицо своего теперь уже супруга, – Что с тобой?
Она