Элита. Мерседес Лэки
более или менее вернулось в привычное русло. Народ расслабился. То есть соваться наружу, естественно, дураков не находилось; перемещаться можно было только на бронированном трансподе от гаража до гаража. Но зато ребята перестали толпиться в гостиной. Все занимались примерно тем же, чем и я: стрельба, упражнения, плавание, игры.
Я пришла в столовую в обычное время ужина. Там опять было битком народу. Я взяла поднос и заозиралась в поисках свободного места. Мне повезло: меня заметили Гвоздь с Молотом и замахали мне, приглашая присоединиться. Они заняли столик на троих. Я втиснулась между братьями, кивком поблагодарив их.
И в этот самый миг – надо сказать, вполне закономерно – меня осенило. Подсознание выдало мне искомый ответ насчет их позывных. Я поняла, с чем у меня ассоциируются Гвоздь и Молот. «Он тяжкий молот в руки брал, он гвоздь и молот брал».
– Ну все, я догадалась, – с невозмутимым видом объявила я, прожевав несколько кусков. – Ваши настоящие имена Джон и Генри, да? – Можно было бы навести справки, но это скучно.
Братья переглянулись – наполовину озадаченно, наполовину восхищенно.
– Наши поздравления, мисс Шерлок, – улыбнулся Молот. – Так ты знаешь ту песню?
– Я долго не могла догадаться, – призналась я. – Но потом мне вспомнилась песня «Джон Генри». – И я напела первый куплет – совсем тихонько, потому что голос у меня, прямо скажем, не ангельский:
Джон Генри мал был, да удал, ох до чего удал:
Он тяжкий молот в руки брал, он гвоздь и молот брал.
Ох, на беду я в руки взял проклятый молот тот:
Тот молот горе принесет, погибель принесет[2].
– У нас доморощенных музыкантов много, – прибавила я.
И тут я не соврала. На гитарах и прочих инструментах играют без электричества. А зимние вечера у нас на Горе долгие.
– Наша мать по профессии фольклорист, – пояснил Гвоздь. Я понимающе кивнула. Кстати, имейте в виду: нынешний фольклорист – это совсем не то, что фольклорист до Дисерея. Сейчас это человек, который копается в народных сказках и мифах с практической целью: описать всех чудищ и случаи использования магии. Даже старые книги в жанре фэнтези годятся, потому что они часто основаны на малоизвестных мифах, следов которых уже днем с огнем не найти. – А наш отец – музыкант. Он собирает фольклор для мамы, ездит по всяким местам вроде твоего Анстонова Родника. Или выступает. Недавно привез одну прикольную вещицу… – Гвоздь весь содрогнулся. – Надеюсь, в той песне про скрытня[3] все выдумки. Хорошо, у нас смена не ночная. – Я кивнула. Эту песню я слышала. Там об одном лесорубе, который возвращался со свидания с девушкой к себе домой, в дальние холмы. И вдруг он слышит какой-то шорох у себя за спиной… Короче, старая версия современной сказки про пришлеца. Ну и конец там не очень.
– А кое-кому не вредно было бы повстречать скрытня. Вот Асу, например, – прорычал Молот и гневно свел брови. – И чем раньше, тем лучше.
Странно, что он об этом заговорил.
– Ты, пожалуй, прав, но ты
Джон Генри – герой американского фольклора, чернокожий силач-молотобоец, который с раннего детства привык держать в руках молоток. Стоило ему найти гвоздь – он тут же его куда-нибудь вколачивал. Когда Джон Генри подрос, он пошел работать на строительство железных дорог – сначала укладывал рельсы, а потом с помощью молота и стального бура стал бурить туннели. И не было никого, кто мог бы сравниться с Джоном Генри в силе. Но однажды ему сказали, что есть такая машина – паровой бур – и она может заменить троих молотобойцев и троих бурильщиков сразу. Джон Генри не поверил и вступил в состязание с паровым буром. Он победил, однако во время работы надорвался и умер. О Джоне Генри есть народная сказка и книга, о нем написана знаменитая песня – та самая, которую напевает Рада. И ему даже стоит памятник в штате Западная Вирджиния!
Скрытень, или хайдбихайнд (буквально