.
взглядом, вдруг вздумаю подойти… Это у них от общения с бездомными псами. Правда, здесь в Портофино бездомных собак я не видел, но точно знаю, как на них реагируют официанты в других местах. Вот так совершенно случайно, исподволь, выясняется, что в ресторанах обслуга не местная, подписываются на сезон. Иногородние. «Лимита», по- нашему.
Только зачем мне это знание – вот вопрос.
…И вообще, у меня последние года три под водой уши закладывает, не могу погружаться, раньше такого не было. Доктор пошутил, что Господь не хочет из виду меня выпускать, беспокоится. Ему-то чего переживать?! Даже в шутку не понимаю…
С удивлением заметил, что в туалет на моем причале ни с того ни с сего выстроилась очередь, словно на все Восточное Средиземноморье осталось открытым одно единственное отхожее место, а в остальных в это время хозяйничают уборщицы, перегородив вход швабрами для мытья полов. Пристраивают вялые шевелюры в пластиковые ведра, как головы в сушильные колпаки в парикмахерских, только верх ногами, а болтают также, как и парикмахеры, без умолку. Что им до чужих страданий – своих невпроворот! Пока самому не приспичит, я отлично их понимаю, даже сочувствую. В другое время думаю: «Если бы я так с животным обращался, меня бы уже привлекли за жестокость… А кого, спрашиватеся, за меня привлекут?»
Очередь смешанная, были бы мужики – решил бы, что где-то до срока уже пиво дают. Было бы здорово: все Портофино за четверть часа обыскать можно, если спросить неудобно. А может и на первой же стометровке повезти, здесь все близко. В конце концов, если к пьяным Бог милостив, то и похмельные вправе рассчитывать хотя бы на половину приязни. По мне, правда, все должно быть наоборот: я пью – не мучаюсь, все страдания – позже. Но кто же думает о таких пустяках, если ты Бог? Я бы скорее всего тоже не стал. Прости, Господи…
Так или иначе, пора было срочно сваливать, не ровен час хвост очереди упрется в мою корму и кто-нибудь поинтересуется робко, нельзя ли воспользоваться моим «ватерклозетом»… Ненавижу отказывать.
Если бы не штормовой прогноз на ночь – убрался бы отсюда куда- нибудь. Да хоть на Эльбу – восемь – десять часов хорошего ходу, а по спокойному морю и того меньше. Но не судьба.
Я довольно легко преодолел по воздуху растояние от конца выдвижного трапа до причала. Соскок вышел, возможно, не олимпийским и даже, весьма вероятно, не очень элегантным, судя по реакции очереди, зато без травм. Даже руки не пришлось задействовать. С удовольствием поучаствовал в коллективном выдохе облегчения. Хотел было заметить всем искренне за меня болевшим, что когда находишься в очереди в таулет, и не для того, чтобы руки помыть или кому-то составить компанию, – так резко выдыхать опасно, но решил, что люди опытные – сами соображать должны.
Собирая трап с пульта-брелока, осмотрелся: справа – голландец, слева – англичанин. Голландец стоит вплотную, судя по состоянию – не очень летучий: темно-синие высокие борта просолены как шинели красноармейцев после перехода