Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972. Антология
силуэт Сан-Марко – мой алтарь;
Молюсь – раздавленный, ничтожный жалкий атом.
И чужд я воркотне и трепетам пернатым,
Журчащим голосам и шелесту гитар…
Взношусь к ажурам сребротканых чар,
К фронтонам, башням, статуям крылатым.
Кто из камней и бронз сумел создать сонет, —
Сплел вычуры колонн, тимпанов, капителей
Со вздохами виол и всплеском кастаньет?
Кого глаза восторгом не блестели,
Впивая радугу осуществленных грез,
Где гений красоту превыше звезд вознес?
Дмитрий Крачковский
Венеция
Простора шумного сверкающей пьяцетты
Милее улиц мне забытых тишина.
В них столько прелести! – и вновь покорена
Их лаской тихою печаль души поэта.
Их тень зовет меня, и в мягком полусвете
По плитам скошенным и узким ступеням
Иду, иду вперед, куда? – не знаю сам,
И радость тихая звучит в моем ответе.
Вот улица одна окончилась. Подъем
На стройный мост. Минутный свет кругом;
Внизу – зеленых вод канала плеск печальный.
Один… И в тишине так ласково звенит
И этот тихий плеск о дремлющий гранит,
И монотонный крик гребцов гондолы дальней.
«Для ваз, тончайших ваз чудесного Челлини…»
Для ваз, тончайших ваз чудесного Челлини,
Венчавших славою печаль его чела,
Сама Италия с улыбкою дала
Живую красоту своих волшебных линий:
Изгиб стены, рисунок стройных пиний,
Неясный силуэт забытого дворца
И трепетный узор садов, где без конца
Горит орнамент роз, азалий и глициний.
Ему подарены, и в блеске ваз живут
От Комо – аметист, от Капри – изумруд,
А пурпурный закат на зеркале Канала,
На rio спутанных Венеции моей —
В изгибах легких ваз, среди других камней
Горит созвучием рубина и опала.
«Асимметрия окон во дворце…»
Асимметрия окон во дворце
Венецианских дожей, искаженье
Пропорций тел у Греко, на лице
Возлюбленной – гримаса наслажденья;
Челиниевский бронзовый Персей
В зеленоватой плесени патины,
Засилье лебеды в густом овсе,
Пруд, удушенный бархатистой тиной;
Античный торс с отбитою рукой,
Рыбачий парус с пестрою заплатой,
Осенней ночью век кончая свой —
Звезда, срывающаяся куда-то…
Всё это чья-то, в сущности, беда,
Изъян, порок, увечье, гибель, тленье…
Но всматриваемся мы в них всегда
С каким-то тайным восхищеньем!
«Те очень нежные слова…»
Те очень нежные слова,
Что ты когда-то мне сказала,
Не все, а иногда едва
Скупая память удержала.
Их было много. Столько есть
На площади Святого Марка
Ленивых