Каюсь. Том 2. Полина Александровна Раевская
интересно послушать Олег Саныча, с какого перепугу он дал заднюю.
–А что же сейчас? – насмешливо приподнимаю бровь, хотя все мышцы сводит от сдерживаемых истинных эмоций.– С чего ты решил, что вдруг появился смысл?
–А сейчас, Яночка…Ни хрена сейчас! Тошно без тебя – вот и все. Думаешь, это только я тебе жизнь испортил? Ты мне тоже, потому что после тебя она стала такой пресной, как …,– прервался он, подбирая, наверное, сравнение поточнее.
–Как твоя овсяная каша? – подсказала я, повеселив Гладышева.
–Ну, пусть будет «овсяная каша», – кивнул он и продолжил,– С тобой же жизнь вкусная, хоть и вредная.
–С чего это она вредная?– возмутилась я.
–С того, что «Все, что полезно априори невкусно!», – цитирует он, самодовольно ухмыльнувшись от того, что уел меня моими же собственными словами. Я насупилась для вида, но через пару секунд расплылась в улыбке, качая головой. Удивительно, что серьезный разговор перетек вдруг в шутку. Но, несмотря на недосказанность, на душе стало легко. По- настоящему легко, тепло и просто. Больше ничего не давило, больше не хотелось копаться в прошлом и раскладывать его по полкам. Не хотелось спрашивать с Гладышева за каждое его действие.
Я поняла все его опасения, тем более, что они не были беспочвенными. Да, меня бесит то, что он все решает в одиночку, то, что он перестраховывается и видит все в дурном свете, но я полюбила этого человека именно таким, какой он есть. И его уже не переделаешь, но вот чего мне действительно хочется, так это доказать ему, что он ошибался, дабы в следующий раз подумал, прежде, чем напялит на себя корону и начнет вершить наши судьбы.
Но вслух же ничего из этого не сказала и вообще виду не подала, что творится у меня в душе.
–Ну, тогда, приятного аппетита, Олег Александрович. Смотрите только, не подавитесь! Выплюнуть не получится, только задохнуться, – предупредила я, дабы Гладышев не расслаблялся.
–Твои метафоры, Чайка, достойны восхищения, – заметил он, поднимаясь из-за стола.
–Только метафоры?– сама не поняла как, вырвалось у меня кокетливо.
Олег улыбнулся краешком губ и медленно прошелся наглым взглядом по моему телу.
–Оценил?– усмехнулась я, когда он закончил осмотр.
–Еще давно. Сейчас любуюсь и… радуюсь,– сообщил он с веселой усмешкой, приблизившись ко мне почти вплотную.
–Чему?– выдохнула я дрожащим от его близости голосом.
–Тому, что это все мое,– наклонившись, шепнул он мне на ухо, а у меня, казалось, в каждой клетке закоротило. Пламя вспыхнуло в груди и разлилось жаром по венам. Я закрыла глаза, одурманенная его словами и запахом тела. Дышала им, вспоминая каждое прикосновение. Впрочем, никогда и не забывала. Отпечатки его пальцев до сих пор на моей коже. Их не смыли потоки слез, ни разъели пуды горчащей соли. Они в самом сердце, в мозгу занозой сидели, превращая меня в шизофреника, когда достаточно было малейшей ассоциации, чтобы вокруг нее пазлами достроить остальную