Лети, не бойся. Роман Борисович Медведев
снова устроился над ремнём штанов. Миша давно помышлял об утренней физкультуре, но слишком трепетно относился к минутам утреннего сна. «Когда-нибудь, – обещал он себе, – я займусь диетой и самбо». Но сам в это верил не больше, чем в скорое пришествие пророка на землю. Он был агностиком от науки, чем время от времени даже бравировал в беседе.
Сочтя поединок с кошкой завершённым, Михаил направил стопы к дому. Солнце глядело ему в тыл и играло лучами на облысевшем затылке. Он ступил было к пешеходной зебре проезжей части, отделявшей его от родного микрорайона, когда пресловутая кошка вновь бросилась ему под ноги. Удивительным образом, Михаил не клюнул носом асфальт. Он устоял на конечностях и, прижав к пузу самое дорогое, что имел при себе – сумку с лаком и красками – впечатался плечом в фонарный столб. Взметнувшаяся со столба ворона обматерила неустойчивого инженера и упорхнула в неизвестном направлении.
– Ну, знаете ли! – негодуя, воскликнул Миша, выравнивая собственное положение.
Кошка меж тем вызывающе смотрела на мужчину и громко мяукала. Затем она отбежала на пару метров в сторону от дороги, обернулась к Михаилу и вновь стала кричать во всё горло.
Обескураженный инженер оправил одежду и задал давно назревший у него вопрос: – Что вам от меня надо?
Кошка прыгнула к нему назад, заставив Михаила отступить в защитную позу, но затем снова отбежала на несколько метров. Она повернулась и стала мяукать, словно подзывая его к себе. Михаил застыл в нерешительности. Он верил в теорию Дарвина и допускал у животных наличие разума, но вступать с ними в диалог считал преждевременным не только для своей истории, но и для истории человечества в целом. Тем не менее, животное повторило маневр и вновь, отойдя на расстояние, неожиданно подняло лапку, подманивая к себе мужчину.
Михаил открыл рот и выдохнул: – Это поразительно!
Заинтригованный он всё же пошёл в направлении кошки. Та бежала вперёд, то и дело, оглядываясь и мяукая, одобряя действия человека, если тот не отклонялся от заданного курса. А тот действительно шёл за ней следом в состоянии близком к гипнозу. Внутренне, разумеется, с этим, то и дело, не соглашаясь и даже подумывая о том, чтобы остановиться. Но разбуженное любопытство не позволяло, и Михаил отдавался во власть ему, а не рациональности.
Шаг за шагом странная парочка добралась до тупика дороги, за которым простирался гаражный мегаполис. Союз металлических стен, словно панцирь защитного гарнизона вцепился в землю длинной, уходящей к горизонту, полосой. Эти места считались одной из окраин города. Далее Златоуст на природу уже не наступал, и та зеленела борщевиком и полынью в том порядке, в котором избрала для себя нужным.
Кошка перебежала насыпную дорогу из щебня и остановилась у густых зарослей кустов. Подойдя следом, мужчина удовлетворённо крякнул: – Малина! И как много!
Он встал вплотную к кустарнику и вопросительно посмотрел на животное: – Что, мол, далее? Песню спеть?
Кошка