Дели-акыз. Лидия Чарская
эту тайну, так тревожащую её любопытство?
Бесшумно и быстро скользя, прокрадывается маленькая фигурка между стволами стройных каштанов и густо разросшихся чинар. Вот она уже у парапета нижней галерейки, вот почти у порога кунацкой, и стоит только приподнять ковер, заменяющий дверь…
«Стыдись, Глафира! Княжна Нина Джаваха, твоя любимица, которой ты стараешься во всем подражать, не стала бы подслушивать у порога», – звучит смутно и тревожно голос совести в детской душе.
Но Глаша глуха нынче ко всему. Любопытство сильнее совести. Оно заставляешь девочку тихо, на цыпочках, прокрасться к самому входу и притаиться между мягкими складками шелковистого ковра.
В дырочку, в крошечное отверстие Глаше хорошо видны сидящий на низкой тахте с поджатыми ногами Абдул-Махмет и быстро, очевидно, в волнении шагающая из угла в угол стройная, высокая фигура Нины.
К счастью, они говорят по-русски и настолько громко, что Глаша может расслышать каждое слово.
– Да просветит Аллах твои мысли, княжна, – сладким медовым голосом, словно бисер, нанизывает слово к слову Абдул-Махмет. – Не порти судьбы девушки… Наши женщины на востоке старятся рано. Пройдет еще год, за ним еще и еще, и на красавицу Селтонет последшй горный байгуш-пастух не взглянет. Потухнуть звезды-очи, выпадут волосы и зубы-жемчуг и…
– Молчи, не каркай, как старый ворон, Абдул! Я тебя, лисицу, хорошо знаю… А Селтонет я все-таки не отдам твоему князю. Не для того я воспитывала и просвещала мою девочку, чтобы отдать ее куда-то далеко, в неведомый аул, какому-то незнакомому лезгинскому князьку… Да пусть он будет богат, как сам султан турецкий, пусть целые табуны коней и миллион баранов пасутся на его пастбищах, как ты утверждаешь, – не видать ему женою Селтонет, как своих ушей. Понял?
Последнее слово Нины прозвучало так сурово и резко, что Абдул-Махмет невольно приподнялся со своего места и уставился в нее глазками не то смущенно, не то сердито.
– Твое последнее слово, княжна? – протянул он елейным голосом.
– Разве ты не помнишь, кунак, – снова сурово заговорила Нина, – что ни единое слово не было брошено мною на ветер. Что оказано – то исполнено. Слышишь? И никогда Селтонет, моя воспитанница, не будет женою твоего горного князька.
– Прощай в таком случае, княжна. Буду молить пророка, чтобы Аллах осенил твою голову лучшими мыслями. Гордые люди – что дикие персики: нет от них пользы окружающим; красуются на деревьях, а толку в них мало, – добавил Абдул-Махмет, поглаживая бороду.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.