Поход Мертвеца. Кирилл Берендеев

      К рассвету они увидели крепость. Тербица возвышалась над миром, розово-черная в дымке, странно далекая и близкая. Всходившее солнце в бездонном голубеющем небе полосовало черные стены сиянием наступающего утра. Башни поблескивали металлом, неприступно холодные на фоне непроснувшегося леса, раскинувшегося на многие мили за твердыней.

      Дорога враз стала хоженой, вчера они сошлись с проезжим трактом, что вел по южному краю ретского леса, через горы, в северные провинции Урмунда, перед горами разделяясь и резко беря на запад, уходя к единственному порту Кривии, отбитому, а затем и выклянченному полтораста лет назад у Кижича. Сейчас только там кипела обычная жизнь. Городок Утха, куда можно было добраться, лишь уплатив пошлину за проезд и так же вернуться, последние годы становился все больше сам по себе. А с той поры, как Кижич запретил кривичским войскам сопровождать торговцев, и вовсе уподобился городу-государству.

      Дорога, ведущая к Тербице, пустовала. Обычно в этот час по ней шли на работу лесорубы, собиратели, охотники – ретские леса славились и грибами, и ягодами, и, уж тем паче, самым разным зверьем. Уходили на заработки угольщики, ремесленники. Но чем ближе оказывались деревни, кольцом окружавшие город, тем глуше и тише становилось окрест. Будто повымерло все.

      Так и есть. Отряд проехал странное поле битвы, не битвы даже, непонятного побоища, когда два десятка воинов князя попросту легли на землю, да так и не поднялись с нее. Ни ранения, ни следов ядов, ни удушения не нашел пытливый Боронь, оглядывая трупы. Их и зверь сторонился, будто не верил смерти. Странное дело, произнес командир, поднимаясь над поверженными, никогда прежде видеть подобного не доводилось. Мертвец же, подойдя к трупам, даже склоняться не стал, дернулся, будто ужаленный, и пошел к коню.

      Впрочем, настроение у многих поднялось – как же иначе, ведь враг лежал, недвижимый, у ног их коней, и вот еще несколько всадников, будто спешивших куда-то и тоже княжеских войск, и дальше, и еще. Будто кто, проходя по дороге, незримым оружием, не оставлявшим следов, косил и косил косматых. Не только их. Вот и лесорубов, бредущих с делянки, и углежогов. Отряд подъехал к деревушке, что пристроилась подле тракта, долго стучали в ворота, но им не открыли. Дориноша перемахнул невысокую изгородь, недолго побродив по деревне, где в отчаянии мычали недоенные коровы да клохтали беспокойно куры, вернулся, покачав головой – одни трупы. Будто мор прошел.

      Мертвец не выдержал, спешился, достал из-за спины полуторный меч и принялся яростно чистить его и мазать странной черно-зеленой мазью, мазать отчаянно, с силой, затем, когда мазь растворилась на мече, покрыл его снова и так проделал это четырежды, не отвечая на вопросы, не поднимая головы. И лишь затем убрал меч и, вскочив на коня, принялся догонять остальных. Подъехал к телохранителю.

      – Скажи, князь Бийца – он каков?