Змеиные тропы. Летопись Подлунного мира. Айрин Бран
не знал. Он видел в этой женщине свет, который может осветить путь не только ее мужу, но и всем, кто находился рядом. Это был не огромный костер, который грозил бы сжечь Лейв изнутри, нет. И не то хаотичное пламя, что грозит спалить все вокруг него. Скорее это было похоже на теплый и уютный огонь домашнего очага, который согревает холодными ночами, или на свет в окне, который зовет путника домой и согревает его душу близкой встречей с родными и любимыми. Она была светлой и теплой, как мать любого ребенка для своего малыша. Но она была такой для каждого жителя Ариса. Эскур, наконец, осознал, почему все в этом городе любят и слушают Лейв, она была похожа на мать каждого из них, от нее словно исходил теплый ореол материнской любви, перед которым невозможно было устоять. Она окутывала их заботой, но и строго требовала соблюдения правил, которые установил ее муж.
– Верховный жрец, наконец-то я нашел вас.
Эскур обернулся, прикрывая глаза от солнца ладонью и пригляделся к тому, кто потревожил его размышления о правящей чете.
– Хлауд, что привело вас на сей продуваемый ветрами холм?
– Я хотел решить несколько вопросов с вами, – торжественно возвестил тот. – Вы же знаете, что времени у нас не столь много.
– Зачем же так формально, друг мой. Давайте найдем место поуютней, и вы расскажете мне, в чем состоит ваша беда.
– Это не столько беда, сколько затруднение. Понимаете, в законах Элеана очень жестоко решен вопрос религии, – начал объяснять Хлауд. – Любые проповеди и открытое почитание чужих богов – запрещены. Наказание очень жестокое: преступника кидают в лабиринт их богини мертвых Хесель. Насколько я знаю, там живут ядовитые пауки, многоножки, тоже ядовитые, и какое-то чудовище. Как оно выглядит, никто не знает, никто никогда его не видел, а те, кто видел, уже никому не расскажут, но то, что оно убивает, разрывая жертву на части, говорит о его размерах и свирепости.
– Какие ужасы вы мне рассказываете, друг мой, – Эскур даже побледнел от услышанного. – Как можно поступать так с тем, кто не верит в твоих богов? Ведь это воля каждого, кто верит, кому из богов молиться?
– Ну, по правде говоря, верить они не запрещают, но вот открыто демонстрировать, а тем более оспаривать власть их богов нельзя. Это наказывается смертью.
– Первое – это глупость, скажу я вам. Если человек не верит в этих богов, как можно ему запрещать открыто верить в своих. Ведь от этого сила их богов не увеличится. Ну, а второе можно допустить, ибо оспаривать власть богов в их городе по меньшей мере невежливо. Но тут и боги могут сами вмешаться – наказать наглеца. Зачем смертным вмешиваться в дела богов?
– Знаете? Я с вами согласен, молящийся за нас. Но мой вопрос к вам прост, что вы скажете о правах других религий в нашем городе?
– Ничего не имею против того, чтобы наши гости, да и горожане верили во что угодно, хоть в летучих крыс, что