Мать. Максим Горький
и взглядом опытного владыки людей он испытующе щупал лица рабочих. Перед ним снимали шапки, кланялись ему, – он шел, не отвечая на поклоны, и сеял в толпе тишину, смущение, конфузливые улыбки и негромкие восклицания, в которых уже слышалось раскаяние детей, сознающих, что они нашалили.
Вот он прошел мимо матери, скользнув по ее лицу строгими глазами, остановился перед грудой железа. Кто-то сверху протянул ему руку – он не взял ее, свободно, сильным движением тела влез наверх, встал впереди Павла и Сизова и спросил:
– Это – что за сборище? Почему бросили работу?
Несколько секунд было тихо. Головы людей покачивались, точно колосья.
Сизов, махнув в воздухе картузом, повел плечами и опустил голову.
– Спрашиваю! – крикнул директор.
Павел встал рядом с ним и громко сказал, указывая на Сизова и Рыбина:
– Мы трое уполномочены товарищами потребовать, чтобы вы отменили свое распоряжение о вычете копейки…
– Почему? – спросил директор, не взглянув на Павла.
– Мы не считаем справедливым такой налог на нас! – громко сказал Павел.
– Вы что же, в моем намерении осушить болото видите только желание эксплуатировать рабочих, а не заботу об улучшении их быта? Да?
– Да! – ответил Павел.
– И вы тоже? – спросил директор Рыбина.
– Все одинаково! – ответил Рыбин.
– А вы, почтенный? – обратился директор к Сизову.
– Да и я тоже попрошу: уж вы оставьте копеечку-то при нас!
И, снова наклонив голову, Сизов виновато улыбнулся. Директор медленно обвел глазами толпу, пожал плечами. Потом испытующе оглядел Павла и заметил ему:
– Вы кажетесь довольно интеллигентным человеком – неужели и вы не понимаете пользу этой меры?
Павел громко ответил:
– Если фабрика осушит болото за свой счет – это все поймут!
– Фабрика не занимается филантропией! – сухо заметил директор. – Я приказываю всем немедленно встать на работу!
И он начал спускаться вниз, осторожно ощупывая ногой железо и не глядя ни на кого.
В толпе раздался недовольный гул.
– Что? – спросил директор, остановясь. Все замолчали, только откуда-то издали раздался одинокий голос:
– Работай сам!
– Если через пятнадцать минут вы не начнете работать – я прикажу записать всем штраф! – сухо и внятно ответил директор.
Он снова пошел сквозь толпу, но теперь сзади него возникал глухой ропот, и чем глубже уходила его фигура, тем выше поднимались крики.
– Говори с ним!
– Вот те и права! Эх, судьбишка…
Обращались к Павлу, крича ему:
– Эй, законник, что делать теперь?
– Говорил ты, говорил, а он пришел – все стер!
– Ну-ка, Власов, как быть?
Когда крики стали настойчивее, Павел заявил:
– Я предлагаю, товарищи, бросить работу до поры, пока он не откажется от копейки…
Возбужденно запрыгали слова:
– Нашел дураков!
– Стачка?
– Из-за копейки-то?
– А что? Ну и стачка!
– Всех