Беглая княжна Мышецкая. Владимир Буртовой
из понизовых городов, воевода тут же, на виду товарищей, приказал посечь саблями…
Атаманов есаул Оброська Кондак сыскал Михаила Хомутова среди самарских конных стрельцов, негромко обсуждавших перипетии минувшего сражения, взял за руку и отвел подальше от посторонних ушей – а стояли они теперь на верхней стене против кремля, недалеко от все еще тлеющей и дымящей груды дров под стенами.
– Лазарка Тимофеев мне на тебя указал, сотник, как на человека, готового за атамана голову положить, – а сам смотрит испытующе острым взглядом и будто в раздумье шевелит длинными черными усищами: не исключено теперь, когда атаман тяжело ранен, кому-то от страха захочется и в сторону отбежать, пока жареным не запахло!
– Не только я, но и вся полусотня… – начал было уверять есаула Михаил Хомутов, готовый на любое дело ради атамана.
– За всех не ручайся, сотник. Предают не чужие, свои же, – довольно резко прервал его Оброська Кондак. – Атаману худо от ран, он то и дело теряет сознание, а очнувшись, саблю ищет и в сечу норовит кинуться сызнова… Крестная его матушка Матрена Говоруха теперь хлопочет около него, а ей в подмогу сын ее Яшка да зять Ивашка Москаль, чужих никого и близко не подпускают. Так вот, порешили походные атаманы Лазарка да Ромашка с Ярославцевым отнести Степана Тимофеевича на его струг, там же продолжить лечение.
– Уходим из Синбирска? – удивился Михаил Хомутов. Несмотря на неудачу минувшего дня, он чувствовал, что сражение еще можно выиграть, сил для того достаточно. Да если, к тому же прослышав о приходе к Синбирску воеводы Борятинского, сюда днями подойдет со свежими отрядами с засеки Василий Серебряков или и от походного атамана Харитонова помощь грянет тысяч в десять казаков, то быть воеводе опять битому!
– Не уходим, сотник, а в ночь сызнова запалим дрова и будем жечь кремль. Перебежчики сказывали, что не много у воеводы Милославского в городе воды припасено, там один всего худой колодец, скоро нечем будет на стену поливать. Тут мы и кинемся на кремль. Ну а случись какая негаданная неудача? В сутолоке сражения не просто будет Степана Тимофеевича на носилках из острога на берег выносить. Казаки увидят и вовсе духом упадут, подумают, что атамана спасают донцы, а их хотят бросить на волю воеводам.
– Что мне делать? – нетерпеливо спросил Михаил, готовый выполнить любое поручение, лишь бы облегчить участь войска и атамана, а сам с тоской на сердце успел подумать: «Только бы выжил Степан Тимофеевич, иначе войско и в самом деле страхом наполнится, робость в души войдет».
– Тебе и твоим стрельцам выстроиться цепочкой вдоль волжской кручи и стеречь, чтобы никто не лез к речному спуску до стругов. И чтобы никто не прознал о переносе атамана. Начнут толковать по-всякому, а дурной и вовсе заорет, что атаман войско кинул!
– Когда идти в охрану? – уточнил Михаил Хомутов, в уме прикидывая, хватит ли его полусотни стрельцов закрыть нужное место?
– А как кинутся казаки на приступ кремля или учнут хорошенько поджаривать воеводу, так и понесем