Калейдоскоп любви (сборник). Ася Валентиновна Калиновская
задумчивой нежностью – наверное, она видела меня в будущем великой пианисткой. Не случилось. Я была подвижным и беспокойным человечком, меня больше всего интересовали мальчишеские игры, устройство всяких механизмов, работа пилой и молотком, а когда мы мастерили скворечники, я была самой ловкой и умелой, только один раз прибила себе пальчик, из-за чего больше недели не подходила к музыкальному инструменту и из-за этого же меня пытались отлучить от мальчишеской компании. Родители в свое время очень хотели мальчика, наверное, так сильно, что в их белокурой, с кудряшками вьющихся волос, доченьке очень выражено проглядывались мальчишеские черты характера. Я дружила с мальчишками с упоением и верностью, а больше всех – с Мишкою. Он для меня был и братом, и другом, и даже, наверное, я была в него влюблена в свои осознанные 4–5 лет…
Время шло быстро и неумолимо, мы вырастали, разъезжались по новостройкам – «расселялись»; детские и подростковые дружбы разделялись расстояниями, новыми знакомствами, новыми коллективами и несовпадением интересов. Я знала, что Мишка хотел поступить в военное училище и стать летчиком, а я, на удивление и вопреки воле родителей, подалась в медицинский и стала врачом. Хирургом.
В какой-то из зимних дней в мое отделение «по скорой» поступила женщина с высокой температурой и жесточайшими болями внизу живота. Посмотрели, прокрутили со всех сторон – операция была очевидной и неизбежной. Я делала запись в истории болезни, мельком прочла фамилию пациентки, чем-то она зацепила меня. Прочитала снова – что-то очень знакомое, но вспомнить и соотнести с кем-то не смогла.
На вторые и третьи сутки состояние женщины оставалось тяжелым, мне нужно было поговорить с родственниками и я пригласила в кабинет мужчину, пришедшего навестить женщину.
Вошедший был высоким, крепко сложенным, со светлыми волосами и глубокими залысинами, с очень умными, внимательными глазами. Бог мой! Да это же Мишка! Повзрослевший, заматеревший, – но Мишка! Вот отчего фамилия больной показалась мне знакомой! Это была фамилия Мишки, которого я не видела около 30 лет!
Он смотрел на меня с тревогой и нетерпением, с надеждой и мольбой, молча ожидая начала разговора. Естественно, ему было не до далеких воспоминаний, перед ним был врач, в руках которого была жизнь его жены, как видно, горячо и нежно любимой.
Я рассказала – в доступном и профессионально-корректном объеме – о степени сложности операции, о сегодняшнем состоянии его жены и о желаемой тактике совместных действий по восстановлению ее здоровья.
Михаил слушал молча и внимательно, не отводя от меня взгляда, и только страдание и соболезнование на всякое мое тревожное слово о его жене вспыхивали в его глазах.
– Доктор! Самое дорогое, что у меня есть на этом свете – это моя Катюша. У меня двое сыновей, я их очень люблю, но Катюша – весь смысл моей жизни. Спасите ее, спасите во что бы то не стало! Все, что нужно – уход, лекарства, питание – я все обеспечу. Без Катюши я пропаду,