Жить во имя любви, любить во имя жизни. Серия «ДЦП – не приговор!». Книга первая. Татьяна Гуляева
бог не обидел. Копна черных густых волос, большие карие глаза, губы, словно спелые вишни, на щечках ямочки. Грех в такую не влюбиться. Вот именно, что грех.
От поклонников отбоя не было: сегодня один, завтра – другой. А вот счастье… Со счастьем был напряг. Да так, наверно, у всех детей из неблагополучных семей сплошь и рядом такое встречается.
Викину семью тоже нельзя было назвать благополучной. Хоть и мать не пьет, а толку?
Вика тяжело вздохнула, сглотнула противный комок, который то и дело подбирался к горлу и посмотрела на Катерину, которая, несмотря ни на что, сладко посапывала в две дырочки. Вот бы ей так! Но опять перед глазами всплывает очередная картинка.
…Да, какой же дурочкой она тогда была! Ей надо было бежать из дома и чем дальше, тем лучше, а она? Она была очень напугана! Еще бы! Не каждый же день тебе приходиться понимать, что ты беременна. Вика поняла это после двухнедельной задержки. Ей в тот момент показалось, что мир перевернулся с ног на голову. Девушка понимала, что у нее в животе маленькое и в тоже время самое большое сокровище мира, которое уже она любила больше жизни. Только вот полюбит ли его мама? На протяжении двух недель ее мучил один и тот же вопрос, и с каждым днем ей становилось все страшнее и страшнее об этом думать. Но и не думать она не могла. Рано или поздно все равно ей придется обо всем рассказать матери, и вот тогда одному богу известно, что их с малышом ждет.
Однажды Вика поняла, что так больше продолжаться не может! «Убьет – так убьет!» – подумала она, глядя на мать, которая готовила обед. На глаза навернулись слезы, все было решено. Она скажет матери здесь и сейчас, и будь, что будет!
– Мам, у меня будет ребенок.
Светлана посмотрела на дочь непонимающим взглядом.
– У меня будет ребенок, – дрожащим голосом повторила Вика.
– Ты что! Ты что такое говоришь?! – истерично выкрикнула Светлана и врезала дочери пощечину. – Я тебя сейчас убью! Ах ты, сучка такая, дошлялась? И что я с тобою теперь делать буду?! – женщина принялась охаживать дочь полотенцем, но Вика не чувствовала физической боли. Намного больнее ее ранили материнские слова, которые, словно помои, лились из ее рта. – Кто тебя обрюхатил?! Кто?!
– Какая разница?
– Я все равно найду, лучше сама скажи! – задыхаясь от гнева, снова выкрикнула Светлана.
– Меня изнасиловали, – соврала Вика.
– Кто?
– Какой-то мужик, я его не знаю.
– Где?! – продолжала допытывать Светлана.
– Когда я у Инки жила, – снова стала врать Вика. – Какой-то мужик зашел и меня… – горькие слезы покатились по щекам.
– А где все были?
Вика пожала плечами.
– Ну-ну! Давай, говори, – с сарказмом сказала Светлана. – Если не скажешь, я сейчас еду к Инке, потом вызываю милицию и пусть они с вами разбираются!
Через полчаса перепуганная Инка