Ка: Дарр Дубраули в руинах Имра. Джон Краули
долгие дни своего последнего лета среди Людей Певец часто просил отнести его на скалу, которая откололась от горы и скатилась в долину. Один из силачей приносил его и усаживал там, на высоком выступе, а когда старик уже не мог держаться за плечи, Люди делали это вдвоем: они соорудили носилки из дерева и лозы, перевязав их кожаными ремнями. Следом за Певцом шла Лисья Шапка, а куда шла она, туда летел и Дарр Дубраули. Часто Люди так долго сидели в молчании, что Дарру становилось невмоготу, он улетал далеко и быстро и кувыркался в воздухе, чтобы сбросить напряжение; но он возвращался – и часто обнаруживал, что они беседуют.
– Когда мы пришли сюда… – сказал им Певец, и его голос (который Дарр Дубраули теперь знал почти так же хорошо, как голос Лисьей Шапки) звучал так же сильно и звонко, как обычно, – когда мы пришли к этому холму у воды, мы всегда были печальны, ибо наши мертвые не были с нами.
– Да, – согласилась Лисья Шапка.
Со скалы было видно озеро – и путь в земли, из которых когда-то пришли Люди.
– Наши дома стояли рядом с их домами, и мы жили бок о бок с ними. А потом нас оттуда выгнали, но они – остались.
Он поднял руку и указал на Дарра, который стоял на небольшом скальном выступе, в стороне, чтобы не мешать.
– У Ворон нет домов, – сказал Певец. – Они, конечно, где-то живут, но в подлинном доме – слушай! – в доме есть место, где обитает оно.
Дарр Дубраули задумался, не обидеться ли на это, но, поскольку он толком ничего не понял, решил пока подождать.
– Мы надеялись вернуться, – сказала Лисья Шапка. – Поэтому так.
Певец кивнул так медленно, что Дарру даже подумалось, будто он недоволен ответом Лисьей Шапки.
– Услышь меня, – проговорил он с закрытыми глазами. – Наши мертвые должны быть с нами. Не под водой, не в вечных блужданиях по ветрам или лесам. Не вдали, не в землях наших врагов, которые могут вломиться в их дома, ограбить мертвых, рассыпать кости.
– Они не посмеют! – взвилась Лисья Шапка.
– О, если бы так, – сказал Певец. – Но я видел их, видел наших древних предков, выставленных бродить по пустошам и бездорожью. – Он протянул руку и привлек Лисью Шапку к себе. – Случилось это уже или еще только случится, я не знаю.
Лисья Шапка вдруг вскочила, словно хотела немедленно что-то сделать, но только подошла к краю уступа и замерла там, глядя вдаль и сжав кулаки. Когда она снова повернулась к ним, ее лицо – каким же оно стало? Как трудно разбирать выражения их лиц! Куда труднее, чем опознать ясные и однозначные признаки того, как относится к тебе Ворона. Лицо у нее было точно ее кулаки.
Певец не открывал глаз. Через некоторое время силачи, которым было поручено нести его, взобрались по крутой тропе, и, завидев их, Дарр Дубраули взмыл в небо. Он никогда не позволял себе увериться, что идущие к нему люди не замышляют зла, и не обманывается так по сей день.
В конце концов Певец перестал выходить из своего дома. Лисья Шапка была с ним, когда он умер или казалось, что умер, – в разговорах с Вороной она не хотела выражаться так однозначно. Но Дарр Дубраули видел, как его вынесли за частокол: