Христоверы. Александр Чиненков
Он пришёл говорить с тёмным безграмотным человеком, а натолкнулся на изворотливого ловкача, который сейчас, ради забавы, словно издевался над ним.
– Пожалуй, мне пора, – вздохнул иерей, поднимаясь. – Я же только на минутку заглянул, а проговорил уйму времени.
– А что, заходи, ежели заскучаешь среди икон своих, батюшка, – не стал его удерживать Андрон. – Кто-то когда-то говорил, что из споров рождается истина. А истина – путеводная звезда горемычному народу нашему.
Евдокия и Мария Крапивины отпрянули от двери прежде, чем выходивший из избы батюшка открыл её. Сёстры спешно сбежали по ступенькам крыльца, остановились под окнами дома и сделали вид, что беседуют друг с другом.
Иерей Георгий в сопровождении Андрона вышел из дома и, проходя мимо сестёр, внимательно осмотрел их обеих. Евдокия смутилась под его взглядом и отвернулась, а Мария, напротив, преобразилась и раскраснелась.
Иерей вышел со двора, уселся в сани и уехал. Андрон проводил его долгим взглядом.
– Ступай за мной, голубка, – сказал он Евдокии. – Побеседовать с тобой надо.
С понурым видом девушка поспешила к крыльцу.
– Как считаешь, что наговорил поп старцу? – встревожилась Мария. – Ты что-нибудь слышала, Евдоха?
– Нет, ничего, – поспешно ответила Евдокия. – Но если Андрон позвал меня поговорить, значит, батюшка приходил к нему с разговором обо мне.
– Ты в этом уверена? – ужаснулась Мария.
– Нет, не уверена, но чувствую, что не к добру всё это…
Когда Евдокия вошла в горницу, старец сидел за столом.
– Тебе интересно знать, Евдоха, какого ляду приходил этот поп к нам? – глядя на неё исподлобья, спросил Андрон.
– Н-нет, – едва слышно проговорила девушка.
– А мне хотелось бы, – с мрачным видом проговорил Андрон. – Для отвода глаз он затеял со мной разговор пустой о религии, но приходил он по другому делу.
– Вы думаете, что он собирался поговорить обо мне? – испугалась Евдокия.
– Полагаю, что так, – насупился старец. – Хотя нечего теперь рядить-гадать.
– Тогда что, я могу идти? – осторожно, чтобы не рассердить его, поинтересовалась Евдокия.
Андрон на её вопрос ответил таким тяжёлым взглядом, что она побледнела и опустила голову.
– Скажи-ка мне, Евдоха, Евстигней всё ещё не шлёт тебе вестей о себе?
– Ни весточки, ни писульки покуда не прислал, – не поднимая головы, ответила Евдокия.
– Значит, сгинул он на войне, однозначно, – вздохнул Андрон.
– Все жданки прождала, – едва сдерживая слёзы, посетовала Евдокия. – И теперь я его тоже погибшим считаю.
– И барин носа не кажет, – пробубнил задумчиво старец. – А ты в ту ночь, после радений, когда легла с ним рядом, ничем не огорчила барина?
– Да нет, он сам сознания лишился, – пролепетала Евдокия, встретившись с тяжёлым взглядом Андрона и ужаснувшись. – А потом я…
– Да, помню я ту оказию, – заметив её смятение, смягчился старец. – Вот