Вечера на хуторе близ Диканьки. Вий. Николай Гоголь
известной ярмарочной ресторации – под яткою у жидовки, усеянною многочисленной флотилией сулей, бутылей, фляжек всех родов и возрастов.
– Эх, хват! за это люблю! – говорил Черевик, немного подгулявши и видя, как нареченный зять его налил кружку величиною с полкварты* и, нимало не поморщившись, выпил до дна, хватив потом ее вдребезги. – Что скажешь, Параска? Какого я жениха тебе достал! Смотри, смотри, как он молодецки тянет пенную*!..
И, посмеиваясь и покачиваясь, побрел он с нею к своему возу, а наш парубок отправился по рядам с красными товарами*, в которых находились купцы даже из Гадяча и Миргорода* – двух знаменитых городов Полтавской губернии, – выглядывать получшую деревянную люльку в медной щегольской оправе, цветистый по красному полю платок и шапку для свадебных подарков тестю и всем, кому следует.
«…усеянною многочисленной флотилией сулей…» Сулея – большая бутыль.
«…налил кружку величиною с полкварты…» Полкварты – примерно пол-литра.
«…как он молодецки тянет пенную!..» Пенная – хлебная водка.
«…по рядам с красными товарами…» Красный товар (устар.) – ткани, мануфактура.
«…из Гадяча и Миргорода…» Гадяч – город в Полтавской области, резиденция многих гетманов Украины, в середине XVII века – столица Левобережной гетманщины. В описываемое в повести время в городе проживало около 5 000 человек, действовало несколько заводов и проводилось по 5 ярмарок в год.
Миргород – город в Полтавской области, одно из старейших поселений Левобережной Украины. В XVI веке был центром реестрового казацкого полка, в XVII веке жившие тут казаки участвовали в восстаниях против польской шляхты, против крепостнической политики Москвы, боролись за восстановление независимости Украины. С XVIII века Миргород становится крупным торговым, ремесленным и хлеборобским центром Левобережной Украины, проводит по 4 ежегодные ярмарки.
Гадяч. Успенский собор
Миргород
IV
Хоть чоловiкам не онеє,
Та коли жiнцi, бачиш, теє,
Так треба угодити…[4]
– Ну, жинка! а я нашел жениха дочке!
– Вот как раз до того теперь, чтобы женихов отыскивать! Дурень, дурень! тебе, верно, и на роду написано остаться таким! Где ж таки ты видел, где ж таки ты слышал, чтобы добрый человек бегал теперь за женихами? Ты подумал бы лучше, как пшеницу с рук сбыть; хорош должен быть и жених там! Думаю, оборваннейший из всех голодрабцев*.
– Э, как бы не так, посмотрела бы ты, что там за парубок! Одна свитка больше стоит, чем твоя зеленая кофта и красные сапоги. А как сивуху важно дует!.. Черт меня возьми вместе с тобою, если я видел на веку своем, чтобы парубок духом вытянул полкварты не поморщившись.
– Ну, так: ему если пьяница да бродяга, так и его масти. Бьюсь об заклад, если это не тот самый сорванец, который увязался за нами на мосту. Жаль, что до сих пор он не попадется мне: я бы дала ему знать.
– Что
Хоть мужьям и не нравится, но коль жена, видишь ли, хочет того, то нужно угодить… (