Остзейские немцы в Санкт-Петербурге. Российская империя между Шлезвигом и Гольштейном. 1710-1918. Сергей Гаврилов
Он рассчитал запасы золота на Алтае в районе бывших рудников императорского Кабинета. Сосланный на Алтай как сын врага народа, он непосредственно участвовал в разработке месторождений алтайского золота в 1941—1951 годах, чем существенно пополнил запасы сталинской казны. С лихвой вернул долги за своего проштрафившегося предка. Михаилу Розену разрешили вернуться европейскую Россию, и он скончался в Ленинграде в 1989 году. В конце жизни он передал в коллекцию Русского музея портреты своих предков из эстляндского имения Кийкель (Кийкла).
Господский дом имения Ментак (эст. Мяэтагузе). Июль 2010 г. Фото автора.
Барон Отто Фабиан фон Розен, брат разоблаченного коррупционера, генерал-майор, состоял инспектором императорских поместий на Украине. То есть под началом брата в госкорпорации управления царскими активами производил «надлежащую экономию» в наиболее плодородных регионах империи. Этот чиновник был виртуозом своего дела. Теоретиком эскплуатации крестьянского труда. Надо сказать, что управлял украинскими поместьями барон Отто Фабиан вовсе не из Киева, а из Петербурга и своего эстляндского захолустья, где тоже немало потрудился над вопросами эффективного менеджмента. В 1739 году он составил документ, получивший название «Декларация Розена», – манифест крепостного права в Прибалтике. При упоминании этого документа эстонцев до сих пор бросает в дрожь.
«В 1739 г. в связи с запросом царского правительства о том, насколько далеко по местным законам распространяется власть помещика на крестьян… бароном Розеном были составлены ответы, получившие известность как „Декларация барона Розена". В ней подчеркивалось, что крестьяне попали в полную крепостную зависимость еще во время захвата страны Немецким (Тевтонским) орденом. В качестве крепостных рабов они переходили по наследству, продавались, дарились, закладывались, а в случае бегства хозяин мог требовать их возвращения. Право собственности помещика распространялось также и на имущество крестьянина, и на то, что он производил своим трудом. Размеры повинностей помещик устанавливал по своему усмотрению»[44]. В этом документе вызывает особое восхищение доказательная база: «Барон Розен подчеркивал, что эти права настолько общеизвестны и общепризнанны, что не нуждаются ни в каких особых доказательствах». На основании этого документа эстонцев почти сто лет продавали как вещь, а все имущество крестьянина, включая сельскохозяйственный инвентарь, дотоле составлявшее его неоспоримую собственность, единым росчерком пера переходило к помещику. Например, есть у крестьянина Яана мельница, а сам Яан вроде как помещику принадлежит. На основании «Декларации Розена» помещик мог продать Яана отдельно, мельницу отдельно. И весь сказ. Понятно, что при такой постановке вопроса эстонцы появлялись в Петербурге крайне редко – обычно как слуги вместе со своими господами.
Монетный двор в Петропавловской крепости. Июль 2010 г. Фото автора.
Принципы,
Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. «Православие в Эстонии». Цитируется по сайту: http://www.sedmitza.ru.