Последние дни. Павшие кони. Брайан К. Эвенсон
не только тем, кому отрубают руку, но и тем, кто держит нож. Он смотрел за тем, как рубит сам себя, как отваливается ладонь, как пульсируют пальцы. Плоская поверхность запястья побледнела и вдруг раздулась, толчками брызнула кровь. Целой рукой он снял ремень и быстро затянул его на предплечье, кровотечение замедлилось и почти прекратилось. Он наблюдал за всем этим со стороны, сжимая секач в кулаке. Потом увидел, как, побледнев и придерживая ремень, подходит к плите и включает ее, ждет, когда спирали задымятся и начнут светиться. Он воткнул туда культю, и услышал шипение, и почувствовал запах горящей плоти, и когда поднял обрубок, тот дымился. На конфорке остались обрывки кожи и кровь, теперь они тлели.
Потом левой рукой, с помертвевшим от боли лицом, он выхватил пистолет и выстрелил себе в глаз. За этим было страшно наблюдать, это было страшно чувствовать. А как только все кончилось, сон начался заново и повторялся раз за разом, пока Кляйн не заставил себя проснуться.
В комнате находились Гус и Рамси: первый стоял у открытого шкафчика и пролистывал календарь, поглаживая пах культей, второй застыл у кровати и смотрел на Кляйна.
– Проснитесь и пойте, – сказал Рамси.
Кляйн сел на край, неуклюже натянул штаны обрубком и рукой. Рамси наблюдал за ним. И как только Кляйн закончил – сказал:
– Для вас есть новая одежда.
– Где? – спросил Кляйн.
– У Гуса. Гус? – повторил он погромче.
– Что? – спросил тот, резко отворачиваясь от календаря, с красным лицом – то ли от стыда, то ли от возбуждения, или от того и другого вместе.
– Одежда, Гус, – сказал Рамси.
– А, точно. – Гус, подобрав стопку одежды у ног, бросил ее Кляйну.
Кляйн снял все то, что надел на глазах у Рамси. Среди новой одежды оказались серые брюки, белая рубашка, красный пристежной галстук. Одной рукой с пуговицами управиться было непросто, особенно потому, что рубашку накрахмалили, но после первых трех дело пошло быстрее. Он хотел было оставить галстук на кровати, но Рамси его остановил:
– Наденьте.
– Зачем?
– Я ношу такой, Гус тоже, – сказал Рамси.
И в самом деле – Кляйн не обратил внимания на то, что у них были точно такие же костюмы, как у него: белые рубашки, серые брюки, красный пристежной галстук. Он поймал себя на мысли о том, как Рамси сумел самостоятельно надеть рубашку. Может, ему кто-то помог.
– Идемте, – сказал Гус, когда Кляйн закончил с галстуком, и подтолкнул его к выходу.
– Слушайте, – начал Рамси, когда они вышли из дверей и зашагали по дорожке. – Здесь особые порядки. Надеемся, вы их будете уважать.
– Ладно, – сказал Кляйн.
– И еще, – продолжил Рамси. – Расследование.
– Он ведет вас к Борхерту, – пояснил Гус.
– Я веду вас к Борхерту, – сказал Рамси. – Он расскажет о расследовании.
– Кто такой Борхерт?
– Важно, не кто такой Борхерт, – ответил Рамси, – а сколько у него. И у него двенадцать.
– Двенадцать?
– Вот