Графиня Гизела. Евгения Марлитт
незадолго до смерти отца мать взяла ее обратно к себе, и, таким образом, бóльшую часть своего детства она провела исключительно со старой женщиной, задача которой состояла в том, чтобы подготовить ее к уединенной, замкнутой жизни.
Да и помимо этого молодой девушке природа, видимо, отказала в инстинкте, который обычно влечет женщину к детям, незамедлительно делая из нее опытную няньку. Она откинулась назад, опустила руки и с ужасом посмотрела на мальчика. Она была оскорблена подобной бесцеремонностью пасторши, что проявлялось в нервном покусывании нижней губы.
– Ах! И как этот почтенный полевой цветок умеет выражаться! Какая великодушная жертва была принесена в этом благочестивом доме «милой гостье»! – продолжала госпожа фон Гербек со смехом. – Боже, этакая деревенская особа, и туда же, сантименты с цветочками! На вашем месте я бы отправила эти горшки на то место, куда их поставил расстроенный супруг, в противном случае вы будете отвечать за каждый высохший листок. Советую вам сделать это немедленно, если у вас нет охоты поливать драгоценную оранжерею госпожи пасторши.
Маленькая Гизела внимательно наблюдала за происходящим.
Она встала со стула и с волнением посмотрела своими большими умными глазами на гувернантку, в то время как яркий румянец проступил на ее бледных щеках.
– Цветы останутся здесь, – быстро сказала она. – Я не хочу, чтобы их выбрасывали, мне их жалко.
Голос и жесты девочки говорили о том, что она привыкла повелевать. Госпожа фон Гербек обняла ее и с нежностью поцеловала в лоб.
– Нет, нет, – заговорила она, – с цветами ничего не сделают, если так хочет моя милочка…
Между тем Фрицхен, грызя свой сухарь, вздумал угостить им Ютту: вытащив лакомство изо рта, он той же вымазанной рукой ткнул им в губы девушки, которая в ужасе отшатнулась. Маленькая графиня громко расхохоталась – момент показался ей очень забавным.
– Но, Гизела, дитя мое, как можешь ты так смеяться? – с мягкостью стала выговаривать ей госпожа фон Гербек. – Разве ты не видишь, что бедная фрейлейн фон Цвейфлинген испугана до смерти этим маленьким пентюхом? И в самом деле, с какой стати мы должны прерывать нашу приятную беседу? – продолжила она раздраженно. – Постойте, я сейчас все устрою.
Поднявшись, она взяла ребенка с колен Ютты и посадила его на пол.
В ту же минуту Гизела подсела к мальчику и положила ему на плечи свои худенькие ручки. Она уже больше не смеялась. На лице ее выражалось и жалость к ребенку, и упорство относительно гувернантки.
– Fi done[2], дитя мое, прошу тебя, оставь этого грязного мальчишку, – брезгливо сказала госпожа фон Гербек. Маленькая графиня ничего не ответила, но взгляд, который она бросила на гувернантку, сверкнул гневом.
Надо сознаться, немало трудностей представляло положение гувернантки при подобном ребенке, но, как уже было сказано, она была найдена «вполне подходящей» воспитательницей для маленькой графини и отлично умела помочь себе в затруднительных случаях.
– Как,
Ну, ладно (