Ричард Длинные Руки – бургграф. Гай Юлий Орловский
местах обязательно пируем, даже если просто едим. В зале народ гораздо ярче и пестрее, чем в гостиницах, в которых я побывал. Сказывается портовость города, сюда ведут не только караванные тропы, но и морские. Вон в тех крепких мужчинах сразу угадываются моряки, от них так и веет океанскими ветрами, просоленностью и даже некой парусностью.
Еду и вино принесли сразу, приятно удивил выбор, у дядюшки Коркеля хорошие поставщики. Я поужинал с великим аппетитом, еще с большим азартом хрустело костями под столом. Я отправлял туда сперва обглоданные кости, потом сунул Бобику половинку жареного гуся.
После короткого хруста он высунулся с таким видом, будто собирался попросить подать ему и кувшин вина.
– Нет уж, – сказал я наставительно, – казаки в походе не пьют.
Он удивился, в каком это мы походе, мы же всего лишь в квесте, я оправдываться не стал, расплатился щедро, мы же с тобой благородные, мода давать чаевые пошла от нас, идиотов, которые ленились высчитывать и всегда давали больше: мол, этот народ все равно скоро все вернет в виде податей.
Бобик предложил идти спать, поели-то как хорошо, я объяснил, что на ночь наедаться вредно, а раз уж нажрались, то надо хотя бы выйти подышать свежим воздухом.
– Я с тобой, – сказал Бобик.
– Куда уж без тебя, – ответил я, и он побежал к выходу довольный, что обошел противного коня, с которым всегда соперничает за мое внимание.
В небе яркая россыпь звезд, всяких разных, до сих пор не помню их расположение. По мне так поменяй их все местами, я не замечу, что значит – цивилизованный. Это дикари назубок знали место всех-всех, придумывали красивые названия как каждой в отдельности, так и созвездиям, хотя никакие это не созвездия, мало ли что самая отдаленная звезда для наблюдателя с Земли выглядит аккурат между двумя близкими.
Дикарям можно было смотреть на небо, а при цивилизации больше нужно смотреть под ноги: не вступишь ли в отходы этой самой цивилизации. При моем зрении мне пылающие факелы только мешают, слепят, как внезапный свет фар встречной машины, я двигался неспешно, присматриваясь и стараясь понять, что же делает этот город таким непохожим на все другие, что встречались ранее.
Большинство людей решает проблемы по мере их наступления… на горло. Потому я решил не ломать голову, как найти Адальберта. Сам найдется, я буду настороже. Да и вряд ли затеет что-то на улицах города…
Как будто перепрыгнул пару эпох и сразу вошел в девятнадцатый, а то и в двадцатый век, разве что здесь уцелела атрибутика Средневековья, но все отношения, раскованность, стремление любой ценой оттянуться, побалдеть, расслабиться – это уже из будущих эпох. Как и отношение к интимным штучкам и делишкам. Здесь, как вижу, профессия шлюх не относится к разряду греховных. Даже с виду добропорядочные горожанки держатся так, что любой задери юбку – не станет особенно возмущаться и звать стражу.
Гм, интересно, а есть ли здесь церковь? Что-то не заметил, все-таки церковь в любом городе – на самом видном месте. И обычно это самое высокое здание,