Русский мир. Часть 1. Анна Павловская
что русский человек всегда ощущал безграничность и размах своей страны. Понятие «простор» относится к числу тех русских слов, которые трудно перевести на иностранный язык в силу отсутствия эквивалентов как в языке, так и в жизни других народов. В советское время победно пели: «Широка страна моя родная, / Много в ней лесов полей и рек…» И далее: «От Москвы до самых до окраин, / С южных гор до северных морей, / Человек проходит как хозяин / Необъятной Родины своей». Песня не только воспитывала, но и отражала присущее русскому человеку ощущение необъятности своей страны.
Подобное восприятие своей земли как бескрайней и просторной сложилось еще в древности, когда размер ее хотя и отличался существенным образом от современного, но все равно был значительным. Автор знаменитого «Слова о погибели земли Русской» (предположительно XIII в.), от которого дошел до нас только начальный фрагмент, подчеркивает размах и географическое разнообразие Руси: «О светло светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами дивишь ты: озерами многими, дивишь ты реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными, боярами честными, вельможами многими, – всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!»52
Хотелось бы отметить еще один важный момент в вышеприведенном отрывке – ощущение единства всей русской земли. XIII в. – время раздробленности, междоусобиц, распадения Древней Руси на отдельные княжества. А автор «Слова» как будто специально указывает границы «красно украшенной земли Русской», подчеркивает ее масштаб и мощь: «Отсюда до венгров, и до поляков, и до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев и до немцев, от немцев до корелы, от корелы до Устюга, где живут тоймичи поганые, и за Дышащим морем, от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы – то все покорил Бог народу христианскому поганые страны: великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю Киевскому, и деду его Владимиру Мономаху, которым половцы детей своих пугали в колыбели. А литва из болота на свет не показывалась. А венгры каменные города укрепляли железными воротами, чтобы на них великий Владимир не ходил войной. А немцы радовались, что они далеко за синим морем. Буртасы, черемисы, веда и мордва бортничали на князя великого Владимира. И сам господин Мануил Цареградский, страх имея, затем и великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьграда его не взял»53.
Размах русского государства не остался незамечен иностранцами. Среди наиболее устойчивых представлений о далекой стране встречаем постоянный набор из холода, варварства, тирании и бескрайних размеров, не имеющих четких границ. Итальянец Павел Йовий (1525): «Страна их весьма обширна, простирается от жертвенников Александра Великого, что находятся у истоков Танаиса, до самого края земель у Полуночного океана почти
Слово о погибели земли Русской // Памятники литературы Древней Руси. XIII век. М., 1981. С. 131.
Там же. С. 132.