.
богохульник! – улыбнулся Гентольд бледными губами. – Ну что ты будешь с ним делать?
– Да ты рассказывай, – поторопил Андрэ, и Гентольд продолжил:
– Так вот, тучи почему-то надвигались с двух сторон. Одни шли с востока, а другие – с запада. Никто никогда такого не видывал. И были эти тучи не белые и не серые, а алые, как если бы их в кровь окунули. Во всей деревне собаки завыли, так завыли, что у жителей просто мороз по коже прошел. А когда тучи столкнулись, раздался жуткий грохот, засверкали молнии, и в наступившей затем тишине все услышали звуки далекой битвы. Звенел металл, ржали кони, кричали люди. Ты смеешься?
– Да я что, я ничего, – пробормотал Эрмон, потрясенный рассказом.
– Это явное знамение, – хрипло сказал Гентольд, перекрестившись.
– Какое знамение? Чего знамение? – испуганно воскликнул Жюль.
– Битв великих между Западом и Востоком, – продолжил Гендольд, погрозив кому-то костлявым указательным пальцем.
У слушавших его перехватило дыхание. Эта животрепещущая тема волновала весь католический мир.
Но тут раздавшийся сигнал возвестил начало турнира, и все заторопились, жаждая увидеть зрелище. Вокруг ристалища[10], обильно посыпанного песком, теснилось так много народа, что друзьям с трудом удалось протиснуться к ограждению. А чтобы Жюлю в толпе не отдавили ноги, Андрэ посадил его себе на плечо.
С двух сторон поля ждали сигнала два конных отряда. Горячились красавцы кони, покрытые яркими шелковыми попонами, сияли позолоченные уздечки, сверкала броня и шлемы.
Закрывшись щитами, выставив вперед прижатые к бедру копья, всадники помчались навстречу друг другу. От ударов копыт заколыхалась, задрожала земля, как в настоящей битве. Сотни зрителей замолчали и затаили дыхание. Все быстрее летят кони. Гулкий удар. Бойцы сшиблись и на мгновение скрылись в поднявшейся пыли. Громко взвизгнули простолюдинки. Высокородные же дамы визг себе не позволили – от волнения они лишь слегка побледнели, томно прижав руки к сердцу. После удара всадники развернули коней и вернулись к месту, с которого начали движение, готовиться к следующей атаке.
На грязном песке остался лежать выбитый из седла рыцарь, вокруг которого закружил его белый, под голубой попоной, конь. Победитель, отъехав чуть в сторону, бросил копье, как требовали правила турнира, и поднял правую руку. Рев ликующей толпы и благосклонные улыбки дам приветствовали его.
– Неправильно, – неожиданно громко сказал стоящий рядом с Андрэ коренастый мужчина. Темное, словно прокопченное, лицо его почти до самых глаз заросло густой черной бородой. Сверху над небольшими глазами нависали косматые брови. Свободными от растительности были крупный пористый нос и верхняя часть щек, причем и нос, и щеки, и ладони мужчины не оставляли сомнения в том, что с водой они встречаются не слишком часто – ну, разве лишь во время дождя.
– Что неправильно? – тут же откликнулся Эрмон, быстро оглядев коренастого с ног