Опасное лето. Эрнест Хемингуэй
постучал по стволу ближайшей большой сосны. Ветер яростно раскачивал верхушки деревьев, и так продолжалось всю весну и все лето в дни корриды. Я не помню другого такого ветреного лета в Испании, и никто не помнил, чтобы быки за один сезон нанесли столько тяжелых увечий.
Я считаю, что большое число раненых матадоров в 1959 году объясняется, во-первых, ветром, который делает беззащитным человека, работающего с плащом или мулетой, оставляя его на милость быка, а во-вторых, тем, что все матадоры соперничали с Антонио Ордоньесом и пытались делать то, что делал он, невзирая на ветер.
Без соперничества коррида ничто. Но в столкновении двух великих матадоров оно превращается в смертельную дуэль. Если один из матадоров освоил прием, который больше никто не может повторить, и использует его регулярно, это уже не просто трюк, а смертельно опасное представление, возможное благодаря комбинации крепких нервов, смелости, опыта и искусства. Последнее со временем лишь увеличивает опасность, и когда другой боец, не с такими крепкими нервами или меньшим опытом, попытается повторить этот прием или даже превзойти его, он будет тяжело ранен или убит. Поэтому такому матадору придется прибегнуть к обманным трюкам, а когда публика научится отличать подобные ухищрения от истинного искусства, он проиграет в противостоянии. Если к тому времени он останется жив и все еще будет способен выходить на арену, это можно считать большим везением.
С Хуанито Кинтана мы были знакомы более тридцати четырех лет и не виделись уже два года, поэтому нам было о чем поговорить в саду тем утром. Мы обсуждали проблемы боя быков и то, что можно сделать, чтобы улучшить ситуацию, какие вещи, как нам казалось, помогли бы, а какие бесполезны. Мы оба знали, что эти проблемы практически уничтожили корриду: ведь пикадоры, доводя быка до полусмерти, ударяя пикой в уже нанесенную рану, поворачивая острие для большей потери крови, повреждая позвоночник, ребра, уничтожали животное вместо того, чтобы утомить, замедлить его движения и заставить открыть шею для правильного умерщвления. Мы оба знали, что вина пикадора лежит на его матадоре, а если матадор слишком юн и не имеет достаточного влияния – на ответственном бандерильеро или импресарио. Почти все нарушения в боях быков происходили по вине импресарио, но если матадор с ним не соглашался, он всегда мог подать голос.
Мы вспомнили, что импресарио Луиса Мигеля и Антонио – братья Луиса Мигеля, Доминго и Пепе Домингин. Нам было ясно, что ситуация с гонорарами обещает быть непростой: Луис Мигель сочтет себя более важной персоной на арене в силу долгой карьеры и известности, а Антонио непременно решит, что как матадор он лучше Мигеля, и постарается продемонстрировать это в каждом бою. Результат, разрушительный для семейного покоя, будет потрясающе удачным для корриды, но одновременно и крайне опасным.
Первые двенадцать дней мая пролетели быстро. Я работал с раннего утра, потом плавал до полудня – для удовольствия, но каждый день, чтобы не терять формы. Обедали мы поздно, иногда спускались в город, чтобы забрать недоставленные письма и газеты. Навещали знакомых в «Бойте»,