Самая страшная книга 2020. Дмитрий Лазарев
колокольчика. Иногда она поджидала его, тихонько беседуя с отрезанной головой. Марево отслоилось от земли, зависнув тающей дымчатой полосой. Тошнотворное хныканье за спиной он услышал, съехав на брюхе в узкую ложбинку, захламленную булыжниками и сушняком. Игнат бросил взгляд за плечо и почувствовал, как волосы на затылке зашевелились. На склоне маячил Степан, растянув кишки из распоротого живота на пару сажен. Оживший мертвец разевал рот, вместо слов выталкивая хрипы и вой. Скрюченная рука тянулась к Игнату. Игнат запаниковал и пополз как можно быстрей. Мертвяк волокся по следу неспешно, хромая и путаясь в потрохах. Игната колотило, сердце прыгало. Он ободрал колени до мяса, а когда обернулся, мертвец стоял на четвереньках, жадно слизывая с камней теплую кровь. Игнат всхлипнул, мысль пришла ясная: «Вот оно, наказание для самоубивцы. Лишил Степан себя жизни, и вона какую Бог с ним шутку сыграл».
Забренчал колокольчик, вернулась Энны, обратив внимания на мертвяка не больше, чем на заросший поганками пень.
– Нун энтэ потло? – спросила девочка и, не дожидаясь ответа, энергичными жестами призвала Игната поторопиться.
Так дальше и шли. Энны прыгала впереди, ныряла в распадки и тренькала колокольчиком, изредка пререкаясь с отрезанной головой. Игнат полз, превозмогая слабость и боль, весь взмокший, млелый от жара. Мертвяк волочился позади как привязанный, заплетаясь ногами и тоскливо подвывая, не приближался, но и не отставал. Порой замирал и пялился в одну точку, пуская багровые слюни, вздрагивал балаганным Петрушкой и продолжал плестись, путаясь в потрохах.
Останцы измельчали и приникли к земле, над чахлым лесом вздыбились три островерхие горы. Ладонь коснулась гладкого, Игнат выполз на ровную площадку, вымощенную отполированными гранитными плитами. Дальний край площадки разрушился, плиты отрывались и сползали в глинистый лог. Посередке дыбился постамент с едва различимыми угловатыми письменами. От камней веяло тленом и стариной. Игнат особо не удивился. Ну камни и камни, пшик по сравнению с чудищами и плетущимся следом живым мертвяком. Не русскими построено – точно, но и не вогулами, те в шатрах из шкур – ерихотках – живут да в низеньких избушках, крытых палками и берестой. У них и печек-то нет, а тут такие глыбы нарезаны. В Библии писано, будто где-то в Сибири сокрыто царство Гога и Магога, вот оно, наверно, и есть. Должна отсюда пойти гибель христианскому миру, а видать, ошиблись монахи, остались от окаянного царства каменюки одни.
Колокольчик задребезжал призывно и требовательно. Игнат отдышался, перевел дух и пополз, успев оглянуться. Степан наступил на выпущенные кишки, упал и неуклюже ворочался, похожий на большого жука. Плиты закончились, Игнат перевалился через ручей, вдоволь напившись ледяной, выламывающей зубы воды и умыл окровавленное, покрытое грязной коркой лицо. В голове прояснилось, боль отступила. Он пластался по окоченевшей долине, потеряв счет времени и пройденному пути. Все чаще встречались признаки кипевшей некогда жизни: выпирали из земли остатки огромных руин, сложенных из тесаных