По следам Атани Дюбарри. Маргарита Мартынова
на острове, – предложила девушка и пояснила. – Нам надо, чтобы история не имела пробелов. Я не хочу говорить о своей матери в прошедшем времени… Эдвард, ты ужасно выглядишь, тебе дурно?
– Нет, – неуверенно пробормотал тот и тут же признался. – Я изо всех сил старался продержаться, пока ты не очнулась, чтобы понять, как нам поступить. Я не знаю никого из этих людей. Из-за ситуации с графиней де Лакойе я вообще не уверен, что нам нужно появляться во Франции, но пока у нас нет выбора… – он встал и, пошатываясь, направился к дверям. – Эжени, пожалуйста, тебе нужно отдохнуть…
Эдвард неуверенно вышел в коридор, затем раздался звук падающего тела. Девушка испуганно завизжала.
– Я – плохая мать, – вздохнула Атани, присаживаясь на диван возле письменного стола мужа. Арман вздрогнул, поднял брови, покосился на входную дверь, затем пожал плечами:
– Дорогая, ты с ума сошла… Ты изумительная мать!
Та слабо улыбнулась и снова вздохнула:
– Нет, Арман, и сейчас я это ясно понимаю. Откуда мне уметь выстраивать доверительные отношения с дочерью, если я сама росла, как сорняк, среди парней? Сейчас Эжени в таком возрасте, когда перед ней встанут любовь и брак, а я не могу определиться, как мне надлежит себя вести, – Атани прислушалась к голосам снаружи и полувопросительно сказала. – Ты вчера говорил с Эдвардом…
Граф де Лакойе передернул плечами:
– Дорогая Атани, при всей моей громадной преданности его покойной матери, Эдвард весь в неё, и это не комплимент сейчас. Полная покорность тому, что получится. Он явно не готов заявить Эжени о своих чувствах, в чем мне и признался. Молчит и думает, что все само упадет с неба!
В голосе его было легкое раздражение.
Атани еле заметно провела языком по зубам:
– Знаешь, Арман, мы с тобой были эгоистично неправы, когда устроились на этом острове, вдали от больших земель. Мы не учли тот факт, что нашей дочери придется устраивать свою жизнь, а ее мир ограничен. Наверное, стоило хотя бы пару лет назад уехать отсюда. Пусть и в Вест-Индию… – она развела руками. – А сейчас это уже не имеет смысла, Эжени воспротивится хотя бы потому, что потребует четких объяснений такому решению.
Граф де Лакойе встал с кресла, убрал руки за спину и, не глядя на жену, сказал:
– Сейчас уже попытка увезти Эжени от Эдварда прозвучит, как плевок в лицо бедному парню. А между тем, он – единственный, кому бы я доверил дочь!
Атани, казалось, хотела возразить:
– Предлагаешь выдать ее насильно?
– Дорогая! – поморщился Арман. – Ни за что. Разумеется, я хочу, чтобы она вышла замуж по любви, сделав свой выбор, но… – он сделал легкую паузу и взмахнул руками. – Но тут больше некого выбирать!
Атани подавила улыбку. Наблюдать за мужем ей казалось интересным.
– И это при том, что твоя команда почти вся состоит из молодых парней.
Лицо графа исказила гримаса:
– Они