Крест и посох. Валерий Елманов
Туре Сильный, Турфинн Могучий и Тургард Гордый и три дочери – Турдис, Турдунн и Турхильд.
Увидев такую многочисленную процессию, многие из пребывавших в сомнении также пошли за ними, включая добрый десяток парней, которые явно строили далеко идущие планы в отношении крепких и статных дочерей Туры.
Спустя десять минут, когда все окончательно угомонились, Константин увидел, что плыть дальше решили всего-то около полусотни, зато остались с полтысячи, среди которых можно было насчитать около трех с половиной сотен здоровенных, крепких мужиков – все-таки большинство на ладьях составляли именно они.
«Вот тебе и дружина готова, – радостно подумал он. – Да не из числа тех, кто больше привык щупать крестьянок и заниматься мародерством, вволю нахлебавшись хмельных медов. Эти все закаленные битвами, не один раз уже рубились, знают, что почем».
Окончательный уговор был прост – землю им князь дает, лес тоже. За лето дома они себе справят. Зерно, чтоб засеять поля озимыми, князь тоже выделит, да и скот даст. Пусть тоже не излиха, но и не скупясь.
Ну а все остальное сами, чай, не маленькие.
Случись же что – немедленный сбор и полная готовность к выступлению через два часа после извещения.
Теперь выходило, что к следующему году ожский князь предстанет перед своим братцем уже далеко не безоружным, целиком зависимым от боярских дружин.
А то, что в схватке любой из них стоит двоих, – видно с первого взгляда.
И тако злоба лютая ко всему люду христианскому у оного нечестивца в груди пылаша ярко, аки пламя адово, что не восхотеша он середь смердов воев брати, а пригласиша варягов и, златом-серебром осыпаючи так, чтоб мечи их златом по рукоять засыпаны бысть, улестил поганцев, у коих и крест на наш православный не похож вовсе, в свою дружину идти.
И земель надаваша им без меры, тако же скотины разной и зерна для посева.
И шли ко князю светлому люди разные, а слава его столь велика бысть, что из-за моря-окияна студеного народец стекался в дружину Константинову.
И хоть бысть о ту пору на Руси князи, у коих гривен водилося без счету, но рекли они тому ж Ярославу Всеволодовичу тако: «Аже хотим того князя, кой душою чист да помыслами светел. Твое ж сердце черно и злоба в нем горит, посему не люб ты нам. А слыхивали мы, что есмь в Ожске – граде малом, княже Константин Володимерович, кой из истинных богатырей Руси. Так ты нам к нему путь укажи».
И яко ни полыхала злобою душа Ярославова от зависти лютай, одначе ничего он не смог поделати и яко не улещал их, стояша сии воины на своем, а посему отпустиша он их и с миром и даже проводника дал, дабы тот указаша путь к Резанскому княжеству, где середь тихих дубрав княжил Константин Володимерович.
А егда те пришед в Ожск-град, то рекли тако: «Славен ты еси, княже премудрый, и слава твоя не токмо по всей Руси ширится, но и до нас дошед. Потому и послужить тебе ныне желаем мечами своими звонкими».
Он же рек