Обида. Эллаида Светлова
искусно вплетëнной жалостливостью попросила она. – Обещаю, когда выберемся отсюда, сможешь меня прижимать сколько захочешь, – заостренный кончик красного языка обвел четкие контуры алых пухлых губ, – а вначале покажи лестницу.
Хасан поднял предплечье открытыми ладонями вверх, что означало: «Принимаю условия».
Катерине его капитуляция показалось подозрительной, не в его характере сдаваться, вдобавок она уловила в карих глазах радостное облегчение. Или померещилось? Допытываться не стала – сама обрадовалась («У меня появилось время обдумать план мести» – подумала она, пока следила за махом его руки).
Хасан не обманул. Действительно, с левой стороны в уголке так называемого зëва начинались довольно широкие ступени, вытесанные в утëсе. Высокое правое перила закрывало их с моря, поэтому за дальностью расстояния и разыгравшейся фантазией, Катя приняла лестницу за глубокий шрам на неподвижной морде призрачного монстра, когда же оказалась на подковообразном берегу, ей было не до обозрения «полости рта». Сейчас со своего места она могла видеть несколько первых солидно истертых перекладин, тем не менее пустота в скале, уходящая вверх по полукруглой щеке и теряющаяся в подступивших вплотную джунглях, давала основание утвердиться в правдивости его слов.
– Это чудо! – воскликнула Катя, поворачивая к Хасану сияющее лицо.
Он, наклонив вбок голову, пожал плечами: «Ну, что я говорил!» – читалось в жесте.
– А мы точно по ним сможем выбраться отсюда? – Катерина с сомнением разглядывала глубокие вмятины посередине и искрошенные внешние углы ступеней. – Похоже, им не одна сотня лет.
– Точно выберемся, – радостно сверкая глазами, Хасан направился к ней с открытыми объятиями. Женское сердечко ëкнуло, на этот раз украдкой, старалось не потревожить вонзившуюся в него занозу. – Надеюсь, ты довольна?
Зелëные глаза поспешили стереть радость с мужского лица, потому метнули взгляд, полный нежного укора. Занесëнная для шага нога в нерешительности повисла в воздухе, опустилась в сторону, предплечья скрылись за спиной.
– Извини, забыл, – виноватая улыбка очень шла ему, жалко, задержалась не надолго. – Ты решила здесь остаться или думаешь, лестница – мираж?
Вместо ответа Катерина рванулась к подъему, однако внезапно остановилась, подняла ступню на уровень паха, стянула башмак.
– Что-то случилось? – раздался за спиной неподдельно встревоженный баритон, – Ты поранилась? – через минуту сильные пальцы бережно поддержали ее за бедра.
– Все нормально. Просто песок набился, – она плавно отвела его кисти, – и не хочет покидать теплое сырое местечко, – Катя потрясла обувь, несколько комочков лениво упали вниз, – придëтся промывать.
– Я его понимаю, – Хасан многозначительно вздохнул, нехотя отошел в сторону.
«Повздыхай, повздыхай. Потренируйся. То ли еще будет. Навык лишним не бывает», – припадая на босую