Леденцовые туфельки. Джоанн Харрис
время, и не скрывает своего презрения ко всем, кроме горстки завсегдатаев, которые по совместительству являются его приятелями.
Тьерри он терпит. Тьерри время от времени играет роль этакого парижского нахала, который врывается в кафе с громогласным «Эй, Лоран! Как дела, mon pote?»[24] и припечатывает стойку крупной банкнотой. Лоран считает его богачом, собственником – даже как-то расспрашивал, какова может быть стоимость «Крошки зяблика», если его перестроить и привести в порядок, – и теперь с почтением обращается к нему «месье Тьерри», явно его выделяя, что, возможно, связано как с искренним уважением, так и с надеждой на некую будущую сделку.
Я заметила, что сегодня у Лорана вид несколько более презентабельный, чем обычно, – в лоснящемся костюме, пахнет одеколоном, к рубашке даже воротничок пристегнут и галстук повязан, хотя этот галстук впервые увидел свет наверняка где-то в конце семидесятых. Влияние Тьерри, подумала я, но позднее мне пришлось свое мнение переменить.
Я оставила их поболтать, а сама села за столик, заказала кофе для себя и коку для Анук. Когда-то мы обе наверняка заказали бы горячий шоколад со сливками и алтеем, а потом не спеша, с ложечки, пили бы его, но теперь Анук всегда требует коку. Теперь она горячий шоколад не пьет – сперва я решила, что она выдумала себе какую-то особую диету, и меня это, как ни странно, неприятно задело, как и в тот раз, когда она впервые отказалась слушать на ночь сказку. Она все такой же солнечный ребенок, но я все сильнее чувствую, как сгущаются тени в ее душе, скрывая те уголки, куда она меня не приглашает. О, мне эти тени хорошо знакомы! Я и сама была такой же – так не этим ли отчасти вызваны мои страхи, не моим ли пониманием того, что в ее возрасте и мне хотелось сбежать от матери, любым способом скрыться от ее опеки? Официантка в «Зяблике» была новенькой, но отчего-то казалась мне смутно знакомой. Длинные ноги, узенькая юбчонка, волосы, завязанные в «лошадиный хвост»… В конце концов, я все-таки узнала ее – по туфлям.
– Вы ведь Зоя, верно? – спросила я.
– Зози, – поправила она меня и улыбнулась. – Так себе местечко, верно? – Она с комичной торжественностью поклонилась, приглашая нас пройти в зал. – Впрочем, – и она понизила голос почти до шепота, – хозяин, по-моему, очень мило ко мне относится.
Услышав ее слова, Тьерри громко расхохотался, а Анук осторожненько улыбнулась.
– Я тут, разумеется, временно, – заявила Зози. – Пока что-нибудь получше не найдется.
Дежурным блюдом оказалась choucroute garnie[25] – блюдо, которое у меня до некоторой степени ассоциируется с нашей жизнью в Берлине. Удивительно вкусно для «Крошки зяблика», и мне показалось, это связано с появлением Зози, а не с неким вспыхнувшим кулинарным рвением Лорана.
– Скоро Рождество, вам, случайно, помощь в магазине не требуется? – спросила Зози, снимая с гриля жареные колбаски. – Если да, то я готова. – Она быстро оглянулась через плечо на Лорана, старательно делавшего вид, что ему наша беседа совершенно неинтересна,
Приятель
Свинина с картофелем и кислой тушеной капустой