Уорхол. Мишель Нюридсани
Андрей работал «в строительстве» как слесарь-наладчик. Эта профессия, дающая стабильный заработок, по крайней мере до Великой депрессии, требовала от него разъездов в командировки, иногда на несколько недель.
Энди Уорхол ненавидел разговоры о прошлом вообще и своей семьи в частности, особенно о том, что произошло именно в эти годы, но порой не мог устоять от искушения подправить миф об отце. Журналисты с удовольствием подхватывали его и, расписывая разными красками, объявляли родителя художника умершим от последствий чудовищных условий работы в шахте или даже «встретившим смерть в самой угольной шахте». Однако не сам ли Уорхол в своей «Философии от А до Б» посеял недоверие к собственным словам, написав ироническую фразу: «Мой отец так часто уезжал в командировки на угольные шахты, что я его совсем не видел».
В 1921 году Джулия приехала в Питтсбург к мужу. Можно только предполагать, почему она не сделала этого раньше. Дело в том, что в Микове оставались две ее младшие сестры, попечение о которых целиком лежало на ней. Кроме того, деньги, обещанные мужем, так и не появились. Потом разразилась Первая мировая война, сделав невозможным перемещения в любых направлениях. Ужасная война, как любая другая, репрессии против гражданского населения были куда более бесчеловечными, чем даже сами битвы. В этой войне все нехитрое имущество Джулии было уничтожено. Ради спасения жизни ей с сестрами часто приходилось укрываться в соседнем лесу, который она хорошо знала.
В завершение началась жестокая эпидемия, поэтому правительство наложило запрет на эмиграцию в страны Центральной Европы. Вот тогда Джулия решила уехать.
Она одолжила денег у деревенского пастора и, проделав путь сначала на подводе, затем пешком, далее на корабле, добралась, наконец, до мужа и своего зятя. Несмотря на то что они оба уже в достаточной степени американизировались, между собой они продолжали говорить на родном диалекте – вырождающейся форме русинского языка. Именно этот язык, а вовсе не чешский, слышал Энди Уорхол в своем доме. Когда в июле 1986 года Уорхол встретился на Madison Square Garden со знаменитой чешской манекенщицей Паулиной[144] и ее матерью, он задумался: «Мне кажется, что я не настоящий чех, потому что я лишь треть понял из того, о чем говорили между собой эти дамы».
Впрочем, Андрей и его брат изъяснялись и по-английски, не слишком хорошо, но вполне достаточно, чтобы быть понятыми, а Джулия так никогда не сумела его выучить и до конца своей жизни пользовалась смешением разных языков, которое, конечно, добавляло живописности ее образу, но вместе с тем изолировало ее от окружающего мира. В самом деле Джулия, всегда отличающаяся простым и доброжелательным обращением с людьми, любившая поболтать, испытывала огромные трудности с общением. Вечерами она плакала, жаловалась и молилась, снова и снова перебирая в памяти все свои несчастья, бесконечно сетуя на свою бедность, на пережитые болезни и смерти. Воспоминания о всех выпавших ей на долю горестях не оставляли ее до конца жизни. Кроме того, каждый день она
Поризкова, Паулина (р. 1965) – одна из первых моделей из Чехии, покорившая мировой подиум, актриса, писательница.