Археология, история и архивное дело России в переписке профессора Д.Я. Самоквасова (1843–1911). Отсутствует
время Вашего посещения Петербурга в декабре месяце [1908 г.], когда Вами был прочитан в Императорском Русском Археологическом обществе[21] доклад «О новом черниговском кладе и о раскопках близ Чернигова и Москвы»,[22] я имел случай сообщить Вам о курганах, имеющихся у меня на родине, – в местечке Воронеже Черниговской губернии, Глуховского уезда, представляющих, как я думал на основании изучения Вашего труда «Могилы русской земли», погребение одного из чужеродных Северянам народов, призванных первыми князьями Рюрикова Дома для заселения пограничных городов Киевского великого княжества и других свободных мест.[23] Способ погребения в одной группе воронежских курганов – трупоположение, черепа долихокефалические. Подробное описание воронежских курганов, а также отчёт о произведённых мной здесь в разное время раскопках, я имел в виду представить в Ваше распоряжение после наступающих каникул. На каникулах же, будучи у себя на родине, я очень хотел бы продолжить раскопки в указанном районе, где имеется ещё до 30 с лишком курганов.
К сожалению, на предполагаемые раскопки я не получил средств ни от [Императорской Археологической] Комиссии,[24] ни от [Императорского Русского] Археологического общества, ввиду этого позволяю себе просить Вас, глубокоуважаемый Дмитрий Яковлевич!
При личном свидании Вы намечали также, между прочим, раскопки в Курской губернии около монастыря, выполнение которых я также принял бы на себя с большой охотой.[25]
Примите уверение в совершенном почтении и преданности —
Абрамов.
СПб. Набережная реки Карповки, 17.
ОПИ ГИМ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 26. Л. 69–70.
Писарская копия.
Письма Н. П. Авенариуса[26] Д. Я. Самоквасову
21 ноября 1886 г.
Белосток – Варшава.
Многоуважаемый Дмитрий Яковлевич!
На старости лет пошёл я по Вашим следам и принялся за раскопки. Конечно, мне нечего и мечтать о результатах, подобных добытым Вами, но, может быть, и мне, новичку, удастся сделать что-то. Хотелось бы показать Вам найденные мной вещи, но в Варшаву мне не удалось съездить и вещицы мои теперь в Питере, в [Императорской] Археологической комиссии. Нельзя рассказать устно, так расскажу письменно.
Нашёл я в здешних краях очень интересное в археологическом отношении место – Дрогичин на Западном Буге.[27] Я провёл там несколько дней в прошлое лето и привез оттуда несколько сот вещей (оружие, украшения и т. п.), собранных на берегу реки. Вещи эти размыты весенним разливом Буга из прожжённого насквозь нагорного берега. Буд.[ущее] лето я собираюсь опять в Дрогичин и теперь уже на целые каникулы со всей семьей. Прежде всего, я хочу обнаружить прожжённый слой, чтобы убедиться, не принадлежит ли он двум периодам – русскому (XIII века) и ятвяжскому.[28]
Затем хочу исследовать подземелье в Замковой горе. Потом думаю поработать в двух ятвяжских кладбищах, в которых один мой знакомый добыл уже много интересного для Виленского и Краковского музеев. Наконец, хочу составить карту многочисленных курганов, окружающих город. Мне кажется, что овчинка стоит выделки.
[В.Б.]
Этот доклад Д. Я. Самоквасова в ИРАО состоялся 6 декабря 1908 г. Поэтому данное письмо можно датировать самым концом 1908 – началом 1909 гг.
Мысль автора письма о появлении разноэтничных древностей в древнерусских курганах в связи с политикой «нарубания мужей лучших» из разных славянских объежинений на границы «державы Рюриковичей» встречается в работах Д. Я. Самоквасова и других основателей отечественной археологии; она же активно используется археологией современной. См. хотя бы работы
Упоминаемый автором письма монастырь в Курской губернии, вероятнее всего, – Николаевская Белогорская пустынь, расположенная у с. Горнали на Верхнем Псле. Здесь расположен комплекс археологических памятников славяно-древнерусского времени, в том числе крупный курганный могильник X–XI вв., раскопки которого производил Д. Я. Самоквасов в самом начале своей археологической карьеры. Об этом памятнике см.: Археологическая карта Курской области. Курская область / Автор-сост.
Ни о черниговских, ни о курских раскопках Абрамова сведений найти не удалось. Вероятно, Д. Я. Самоквасов их не поддержал, так как в 1909 г. самолично организовывал экспедицию Курской ГУАК в Гочеве, а в 1910 г. началась его смертельная болезнь.
Современный г.
Летописные