Дейдара. Отверженный. Виктор Сергеевич Эрленеков
это восемьдесят восьмой? – Я окончательно открыл глаза и уставился на викинга, – откуда ты знаешь?
– Знаю, потому что я сам умер в две тысячи восьмидесятом, – Петер продолжал оставаться таким-же серьёзным и никак не выдавал своим поведением какой-то неправды, – я был достаточно глуп, чтобы пойти в шторм спасать сети, и вот теперь я здесь.
– То есть это не байки? Мы на самом деле все умерли и теперь в другом мире? – я почувствовал, как по моей спине прошли мурашки и похолодели ноги, – Это правда?
– Правда, и я очень рад тому, что это так, – Рыбак встал на ноги и упёрся взглядом в озеро, – сейчас мы можем дышать, ходить, заниматься любимым делом, спать с женщинами и даже родить детей, вместо того чтобы гнить где-то там и больше ничего не чувствовать.
Мне не хотелось ни чего говорить. Викинг был абсолютно прав, если после смерти есть возможность родиться ещё раз, и при этом помнить всё, то это лучшее, что может произойти с человеком после смерти. А значит нужно постараться откинуть все сомнения и начать жить заново. Я вновь здоров, силён и мне не нужно тащить свой корд неизвестно куда, где меня, возможно смешают с землёй, теперь я могу просто жить! И это на самом деле круто!
– А чего нужно делать? – я вспомнил, что мне предлагалось поработать в рыбацкой артели, – где артель-то? Тут вон только казарма какая-то.
– Это не казарма, это здание артели, – усмехнулся Мастер, – пойдём, я тебе всё покажу и определю тебе место.
Он повёл меня к двухэтажному сооружению, в центре которого было видно арочную, двустворчатую дверь. Слишком круто, чтобы быть просто рыболовной базой. Только сейчас я определил, что дверь тоже вырезана из мрамора, да ещё и с вычурным узором. Дверная коробка тоже вся резная, как будто в церкви.
– Извините, Мастер, а зачем делать всё с таким пафосом? – я осматривал рисунок на коробке, символизирующей играющих рыб, плывущие корабли, заброшенные сети и много чего ещё, – по проще нельзя было рыбную базу построить?
– Хм, может быть и можно, но это не ко мне вопрос, – рыбак опять усмехнулся, – это вопрос к создателю. А тебе ещё нужно будет очень многому удивляться в этом мире.
Тяжёлая каменная дверь открылась удивительно легко, даже без скрежета, распахнув передо мной залитое светом помещение. Свет лился, казалось, отовсюду – из окон, из-под потолка из каждого угла, свет был такой яркий и чистый, что мне пришлось зажмурить глаза. Посередине комнаты несколько мужиков в таких же, как и у Петера кожаных костюмах, перебирали сети и вытряхали мусор прямо на ослепительный и гладкий мраморный мол. У меня даже сердце сжалось, так как я вспомнил свой дом.
– Что ж вы так мусорите-то? – я сейчас выглядел, как училка, зашедшая в класс в не самый хороший момент, – зачем же прямо на пол?
– Хозяйственный ты какой, пол жалко стало? – Петер одобрительно покивал головой, – думаешь потом с мрамора плохо отмывать будет?
– Плохо? Да с мрамора вообще хрен чего отмоешь, он же пористый! – Я продолжал коситься на ухмыляющихся мужиков, –