Последнее заклятие. Игорь Ревва
взгляд на уставившегося на него моряка и отрицательно помотал головой. Этого едва заметного жеста было достаточно для того, чтобы морячок толкнул локтем своего соседа и вернулся к прерванной игре.
Вся эта пантомима меня насторожила. Я медленно, не сводя с барона глаз, отстегнул ножны от пояса и положил меч прямо перед собой на стол. Барон, увидевший мои приготовления, снисходительно усмехнулся, отвёл взгляд в сторону и, приняв безразличный вид, вернулся к своей кружке с вином.
– Мир тебе, добрый человек! – раздался громкий, не лишённый сарказма голос. Я обернулся, и рука моя чуть было не потянулась к мечу.
Передо мной стоял один из компании лесорубов с кружкой в одной руке и кувшином вина в другой. Лесоруб этот был уже изрядно навеселе и довольно сильно покачивался. Но, несмотря на опьянение (или, может быть, именно благодаря ему), с лица лесоруба не сходила ехидная улыбочка.
– И тебе мир, добрый человек, – ответил я лесорубу, быстренько пересчитав взглядом всех его приятелей. Восемь человек. Не считая того, что сейчас стоит передо мной. Крепкие ребята. Сильно выпившие, но ещё вполне способные держаться на ногах. С нескрываемым интересом следящие за разворачивающимися событиями.
– Что ты пьёшь? – поинтересовался у меня лесоруб.
– Крепкое тёмное тиоарское. – ответил я.
– У тебя хороший вкус, – одобрительно произносит лесоруб, усаживаясь на лавку и водружая на стол свой кувшин с вином. – Но вино из Тиоара ни в какое сравнение не идёт с вином, что доставляется сюда из Кагоара. Вот, попробуй! – лесоруб показывает на свой кувшин. – Золотистое кагоарское!
– С удовольствием, – отвечаю я, протягивая ему свою кружку.
Было уже понятно, что лесорубы ищут ссоры с одиноким межгорцем, дерзнувшим заявиться в акарский трактир. Но одинокому межгорцу не нужны были ссоры и драки. К тому же, он (то есть, я) достаточно хорошо знает этикет закриарских кабаков, запрещающий самому наливать из кувшина, оплаченного другим человеком.
Лесоруб криво улыбается, наполняет мою кружку и внимательно наблюдает за тем, как я медленно, до дна выпиваю предложенное угощение.
– Отличное вино, верно? – спрашивает он.
– В Закриарье трудно найти скверное вино, – киваю я, – но лучше этого золотистого кагоарского я никогда в жизни не пробовал.
Эта похвала даётся мне без особого труда. Вино действительно великолепное.
Лесоруб хмыкает и оглядывается на своих приятелей. Он растерян. Ведь ни один межгорец никогда не употребил бы слово «Закриарье» в разговоре с местными жителями. Лесоруб этого не ожидал.
– Как тебя зовут? – спрашивает лесоруб, повернувшись ко мне.
Я не отвечаю. Этого требует уже этикет Межгорья. Если тебя интересует имя собеседника, то вначале следует представиться самому.
– Меня зовут Кавар! – гордо заявляет лесоруб, сделав вид, что предыдущей фразы он просто не произносил.
– Имя