Фантомный бес. Александр Кацура
только один он способен на целый день запереться вдвоем с Распутиным и пить с ним вино. И эта странная мелочь порою оказывалась очень важной. Дело в том, что Распутин, видя откровенную нелюбовь к себе многих крупных сановников, постоянно жаловался на них царице и царю. И те, бывало, отстраняли людей толковых и умелых, оставляя на их местах отсталых и туповатых служак. В итоге ситуация в высших кругах России сложилась довольно тяжелая. Многие не могли понять, кто же управляет Российской империей в тяжкое время изнурительной войны и нарастающих социальных трений.
В ноябре 1916 года недавно назначенный премьер-министр Александр Федорович Трепов обратился к генералу Мосолову с просьбой встретиться с Распутиным, чтобы понять его нынешний взгляд на войну, а также с целью добиться его согласия на отставку министра внутренних дел Протопопова, который не только безобразно вел свое дело, но противодействовал здравым переменам в кабинете министров. Царица и Распутин были за Протопопова, поскольку тот изображал из себя бесконечно преданного трону царедворца. Трепов, которому министр внутренних дел буквально связывал руки, в этой насыщенной интригами обстановке призвал на помощь Мосолова. Генерал согласился, но разговор с царским фаворитом получился у него заметно шире задуманной темы.
Встречу устроили в квартире баронессы Веры Мейендорф, которая пригласила Распутина на обед, а Мосолов будто бы должен был нагрянуть случайно. Распутин уже с удовольствием закусывал, залезая в тарелки руками, когда вошел генерал, на лице которого тенью мелькнуло отвращение.
Распутин сразу все понял, он вытер руки салфеткой и сказал хозяйке дома:
– Верочка, выведи нас с Мосоловым в твою спальню, не приехал же он смотреть, как я буду есть.
Распутина и генерала провели в спальню.
– Что ты хочешь мне сказать? – «Старец» пристально смотрел на генерала.
Тот ответил для начала, что недавно приехал из Могилева, из вагона царя, и хочет знать, что «старец» думает о войне.
– Хочешь испытать, не хлопочу ли о замирении? – спросил Распутин.
– Безусловно, мне это интересно.
– Погоди, а сам-то что думаешь об этом?
– До войны я был за дружбу с немцами, – ответил Мосолов. – Для государя да и для всей России куда б лучше было. Но коли война разразилась, делать нечего. Надо воевать до победы. Иначе и государю будет плохо, да и всем нам.
– Это ты верно говоришь. О замирении раньше надо было думать.
– Дай бог, доведем теперь до победы, – сказал генерал, почти незаметно перекрестившись.
«Старец» насупился и промолчал.
– А еще, – добавил генерал, – хотел тебе одну мысль выложить. Управлять всей Россией, как сейчас, из Петербурга, нельзя. Настало время устроить иначе все правление. Надо разделить Россию на области, чтобы там бы управляли наместники царя и свои Думы.
– Одна проклятая Дума, и той не надо, – быстро сказал Распутин.
– Не торопись! Ведь с теми