Традиция выживать. Алиссандра Кардаш
музыка, чувство свободы, снежинки, падающие на голову, от которых мои волосы становятся ещё курчавее, лес вокруг, пустая дорога… И ворон, опустившийся мне на плечо. Лис удивлённо посмотрел на птицу.
– Это Ливен, он принёс мне письмо, – сказала я, и тоже чуть приоткрыла рот, когда на плечо Лиса приземлилась белоснежная чайка.
– А её зовут Лира, – на лице Лиса мелькнула улыбка. – Она приносила письма мне.
– Когда? – я думала, что Лис второкурсник, как минимум, так что понятия не имела, зачем ему приносить письмо.
– Позавчера.
– Но… Ты разве ещё не был в Аристеле?
– Был, но только на подготовительных курсах. Моя мама тоже универсал, поэтому отдала меня раньше. А в этом году я стану первокурсником, – «Впервые сказал больше пяти слов за раз», – подумала я.
Я осмотрелась вокруг – почти ко всем прилетели птицы. Даже издалека было понятно, что все птицы различаются. Были и вороны, как у меня, и чайки, как у Лиса, но все они были разными. Я не знаю, в чём заключалось главное отличие…
Музыка стала спокойнее, и директор поманил всех в автобус. Птицы так и остались сидеть на плечах своих… людей, а директор смотрел на всё это спокойно. Когда человек оказывался в автобусе, птица спрыгивала с плеча и улетала в самый конец автобуса, где были искусственные поваленные деревья (совсем небольшие), жерди и кормушки. Ясно было, что дальше они поедут с нами. Лис вошёл в автобус раньше меня, и сейчас стоял у места, ждал, пока я приду, чтобы потом не вставать, пропуская меня. Я улыбнулась, махнув ему головой в сторону окна. Лис постоял секунду и быстро пролез вперёд, пряча улыбку. Я поймала взгляд и улыбку Мира, когда он подошёл к своему месту. На меня теперь многие странно смотрели, и я знала, что это из-за того, что я танцевала с Лисом. Мне это не нравилось…
Я смотрела в окно и хорошо видела всё, пока не потемнело. В автобусе загорелся свет, и опустились шторы на окнах. Я читала рассказы Лиса на его планшете, а он пытался разобрать мои каракули в толстой тетради. Вечер пролетел почти незаметно – по крайней мере, для меня. Часов в десять мы остановились у кафе и на полчаса вышли в темноту, нарушаемую лишь двумя фонарями и светом фар.
Когда мы вновь поднялись в автобус, я остановилась посреди прохода, расширяя глаза. Вместо тех кресел, которые стояли здесь весь день, на полу лежали десятки огромных подушек – чуть больше меня по длине и не меньше метра в ширину. Такие подушки были раскиданы по всему автобусу, а директор в начале автобуса выдавал каждому одеяло.
– Сэр, а куда… делись кресла? – тихо спросила я, забирая одеяло.
– Этот автобус… не совсем обычный. Кресла свернулись и, как бы сказать… ушли в пол, – он улыбнулся. – Спокойной ночи, мисс Адлер.
Я прошла в конец – туда, где было моё кресло. Птицы сидели на жердях и деревьях, затихнув и тоже засыпая. Подушки были разложены не беспорядочно, а по четыре штуки